Читать онлайн книгу "Знак Зодиака Змееносец"

Знак Зодиака Змееносец
Владимир Владимирович Евменов


1996 год. Центральная Россия. На собственной даче в результате пожара погибает известный местный музыкальный деятель. Милиция уголовное дело не заводит, считая, что это трагическая случайность. Однако спустя полгода в соседнем областном центре происходит череда загадочных смертей старух-гадалок, дающая начало запутанному расследованию. Следствие приходит к выводу, что убийства дело рук серийного преступника. Некто с маниакальным упорством чертит на карте двух областей круг, располагая жертвы согласно стихиям и знакам зодиака…Вы точно уверены, что не пожалеете, когда откроется правда этой жуткой истории?.. Нет?.. Тогда эта книга для вас.





Владимир Евменов

Знак Зодиака Змееносец





Пролог


Первый снег медленно ложился на сухую, подмерзшую за ночь землю. Было абсолютно безветренно, и потому крупные белые снежинки, плавно и величественно опускаясь на плечи милиционерам, придавали их погонам какой-то несерьезный детский вид.

А блюстителей закона по округе было немало. С оружием наизготовку они взяли в плотное кольцо старенькую, покосившуюся на бок избу на окраине небольшого поселка.

«Пушистые погоны…» – нервно усмехнулся про себя седовласый полковник со строгим лицом.

В одной руке он крепко сжимал большой светло-серый громкоговоритель, а пальцами другой нервно отбивал такт по металлической крыше милицейской «Волги».

«Все, дальше ждать бессмысленно. Надо начинать захват… Но… как же она?!.. Что будет с ней?!..» – где-то на задворках сознания с ноткой отчаяния мелькнула шальная мысль. Однако волевым усилием он заставил себя не думать об этом.

Повернувшись к стоящему рядом командиру группы захвата ОМОНа, полковник уже было приоткрыл рот, собираясь отдать приказ, как вдруг в глубине дома грохнул оружейный выстрел. И вслед за ним тут же раздался душераздирающий и веющий какой-то ледяной безысходностью приглушенный женский вскрик.

«Все, не успели!..» – полковник отчетливо ощутил, как все внутри похолодело.

Однако это было не все, и на этот раз он ошибся.

Внезапно дверь избы резко отворилась. Из нее повалил густой дым, и на пороге показалась светловолосая женщина в милицейской форме в звании майора. Ее белое как мел лицо, служебный китель цвета маренго, серо-голубая форменная рубашка и даже юбка – все было обагрено брызгами крови. И хотя картина, открывшаяся взору милиционеров, была, несомненно, жутковата, но куда более пугающе это выглядело на фоне выступающего вперед округлого живота.

Вне всяких сомнений, женщина была беременна. Было хорошо заметно, как осторожно одной рукой она прикрывает свой живот, словно пытаясь уберечь от опасности растущую в нем новую жизнь, а другой сжимает небольшой прямоугольный предмет черного цвета.

Быстро махнув рукой в сторону вооруженных людей, она вытянула ее перед собой, запрещая им приближаться к ней.

Повисла звенящая тишина.

Группа захвата была готова в любую секунду сорваться с места и броситься на штурм деревенской избы, однако команды к действию по-прежнему не поступало.

На негнущихся ногах, словно механическая игрушка, заложница с трудом доковыляла до застывших в напряжении милиционеров.

Не говоря ни слова, она подошла к седовласому полковнику и бессмысленным остекленевшим взглядом посмотрела тому в глаза. Создавалось впечатление, что мысли и чувства ее полностью покинули.

«Господи, да у нее же шок!» – мгновенно сообразил милицейский начальник и, кивнув головой в сторону стоящей невдалеке машины скорой помощи, громко распорядился пригласить врача.

– Сергей Сергеевич, не надо… я в порядке… Мы ошибались… Убивал не он… И не она. Это…

Закончить фразу она не успела, поскольку раздался громкий хлопок.

Бах!!!

Изба содрогнулась, зазвенели разбитые стекла. А вслед за этим всполох желто-оранжевого пламени с шумом вырвался наружу сквозь оконные проемы-глазницы. За считанные секунды огонь охватил бревенчатое строение, превратив его в огромный пылающий факел.

Жар нарастал с каждой секундой и вскоре он стал настолько силен, что все невольно отступили на несколько шагов назад. Необычная скорость распространения огня и неестественная яркость пламени создавали впечатление, что дом насквозь пропитан каким-то особым горючим веществом. Как выяснилось позднее, в своем предположении милиционеры оказались не так и далеки от истины.

Меж тем, уединившись, женщина-майор и полковник продолжили прерванный разговор.

– Похоже, у нас осталось лишь одно доказательство всего этого безумия, – ровным безжизненным голосом произнесла она и протянула полковнику руку с зажатым в ней таинственным предметом.

Это оказалась обыкновенная видеокассета, на торцевой стороне которой крупными буквами были аккуратно написанные три слова: «Знак Зодиака Змееносец».




Глава 1


За восемь месяцев до этого. Март, 1996 год, РФ, город Орел.

Пацаны – они и есть пацаны. А потому, едва закончилась третья четверть, Вовка первым делом забросил школьный рюкзак подальше в кладовку и с трепетом и глубоким волнением достал оттуда… телескопическую удочку. И не беда, что лед на водоемах сошел совсем недавно, а вода после весеннего паводка еще не успела до конца просветлеть. Главное, что теперь можно было отправиться на самый любимый и долгожданный – летний вариант рыбалки.

«В конце концов, надо пользоваться моментом, раз уж весна выдалась такая ранняя», – заключил рассудительный Вовка и тут же отправился в гости к приятелю по имени Витек.

Детально обсудив предстоящий выезд на водоем, в спорах и сомнениях, друзья в итоге определились с местом, где откроют очередной рыболовный сезон. Выбор пал на небольшую речку под названием Цон – там по ранней весне всегда хорошо ловилась разнообразная «белая» рыба. А чтобы отвести душу как следует, ребята решили, что на рыбалку они поедут с обязательной ночевкой на даче у Витькиных родителей. К тому же сама дача располагалась всего в каких-то трех-четырех километрах от заветной речушки.

Стоило бы отметить, что заботливый Витькин дед давным-давно установил на даче для своих домочадцев чугунную печку-буржуйку. Худо-бедно, но за вечер видавшая виды печурка вполне прилично прогревала небольшую комнатку первого этажа. А потому, несмотря на раннюю весну, ребята совершенно не боялись замерзнуть ночью.

Сказано – сделано. Приняв окончательное решение, друзья рьяно взялись за подготовку. Ребята они были уже довольно взрослые и самостоятельные: Вовке вот-вот должно было исполниться тринадцать, а Витьке шло к пятнадцати. К тому же оба активно занимались спортом и оттого выглядели заметно старше своего возраста.

На следующий день юные рыболовы уже были на реке. Жаль, правда, что темнело пока рановато – стоял конец марта, двадцать четвертое число. Поэтому, едва солнце нырнуло за кромку видневшегося невдалеке леска, а над рекой поплыла сизая дымка, друзья засобирались в дорогу.

Сетуя на короткий световой день, и все же счастливые и довольные от проведенного на реке времени, они торопливо двинули через заливной луг по направлению к дачному поселку. Ребята отлично помнили, что прежде чем там оказаться, им еще требовалось пересечь железную дорогу и лесополосу вдоль нее. А вот сделать это в темноте, в промозглом сумраке мартовского вечера – они знали точно, было то еще удовольствие.

Однако именно эта часть пути как раз таки прошла без приключений. И как только знакомая тропинка нырнула в прогалок между деревьями, ведущий к крайним дачам, они заметно повеселели.

Бодро шагая по едва заметной дорожке вдоль зарослей ольхи, мальчишки принялись болтать о всякой ерунде. И, естественно, пугать друг друга всевозможными страшилками. Куда ж без этого!

Атмосфера страха планомерно нагнеталась с каждой минутой и в какой-то момент, сами того не замечая, они стали побаиваться собственных рассказов. Разговор постепенно угас и вот уже с минуту друзья шли в абсолютной тишине.

И тут, как назло, неугомонному Вовке припомнился новый ужастик про мрачного демона, что он совсем недавно смотрел дома на видеоплеере. По сюжету фильма потусторонний монстр появлялся в полночь на пустынной дороге в облике человека в черной одежде. Подкараулив случайного путника, он жестоко его убивал и затем пожирал его внутренности.

«Вот это я нагоню сейчас на Витьку жути!», – уже предвкушая эффект от своего рассказа, обрадовался он.

– Слушай, Вить… – только и успел произнести Вовка, как умолк на полуслове.

Откуда-то из глубины кустов, шумно топая тяжелыми ботинками, на тропинку вышел человек. Это произошло столь стремительно и неожиданно для обеих сторон, что незнакомец и мальчишки едва не столкнулись друг с другом лбами.

Пытаясь разглядеть, кто же это перед ним оказался, мужчина уставился на ребят сквозь толстые линзы роговых очков.

Уже привыкшие к темноте глаза позволили Вовке хорошенько рассмотреть чужака. На вид это был худощавый мужичок неопределенного возраста, на полголовы выше него, с густой черной бородой и усами. Но самое главное и пугающее – облаченный во все черное.

«Черный человек!.. Демон!» – не на шутку струхнул семиклассник, у которого перед глазами замелькали кадры из фильма, который он лишь недавно собирался рассказать приятелю.

Действительно, все предметы гардероба незнакомца имели единую зловещую цветовую гамму. Удлиненный черный осенний плащ, черная широкополая шляпа, черные брюки, заправленные в высокие черные ботинки, в руке – черный зонт-трость… К тому же безлунный мартовский вечер не оставлял ни единого шанса подумать иначе.

Перепуганные до смерти, прижавшись плечом к плечу, друзья растерялись, не зная, как поступить дальше. Идти ли им по тропинке, сделав вид, что ничего не произошло или… На всех парах мчаться прочь из этого места!

У Вовки от страха зуб на зуб не попадал. Черный же человек тем временем продолжал с любопытством рассматривать юных рыболовов. К нарастающему ужасу мальчишек он как-то странно и очень быстро зашевелил губами. Тихо бормоча какие-то непонятные слова – словно что-то подсчитывая – мужчина шумно и возбужденно сопел.

Секунды тянулись как минуты, и казалось еще немного и они превратятся в часы. Сколько могло это длиться – сказать сложно, но внезапно незнакомец перестал шептать, нервно облизнул губы и… расплылся в широкой улыбке. Вот только улыбка эта очень уж напомнила им оскал свирепого хищника за миг перед нападением.

Вовка окончательно сдрейфил. К горлу подкатил нервный ком, ладони вспотели, а ноги противно задрожали. Казалось, что еще чуть-чуть, и они вообще перестанут его держать.

Однако ситуацию разрядил на удивление уверенный голос друга. Витек словно намеренно добавил баска в тембр своего подросткового голоса:

– Вов, слушай, а может, когда вернемся, потренируемся?.. Удары отработаем, уходы… Дед же сказал, что к нашему приходу смастерит «грушу» и повесит ее в сарае.

Пусть Вовка и не ожидал от приятеля подобного хода мысли, однако, быстро сообразил, что задумал старший товарищ.

– Классная мысль! – собравшись с духом, глухо выдавил он из себя. – Тренер же сказал на каникулах не прохлаждаться. Областные соревнования уже на носу…

– Ага, – подхватил Витек и незаметно толкнул его рукой в бок.

После чего оба синхронно двинулись по тропинке дальше. Правда, не забывали они и безотрывно следить боковым зрением за подозрительным типом в черной одежде.

А что? А вдруг сзади нападет?

Незнакомец же нападать явно не собирался. Недвижимый, он все так же оставался на прежнем месте, провожая ребят задумчивым взглядом.

Но едва юные рыболовы отошли на десяток шагов, «черный» будто вышел из спячки. Оглядевшись по сторонам, он шустро шагнул в кусты и растворился в ночной темноте, словно его здесь никогда и не было.

«Фуух… пронесло, – с облегчением подумал Вовка, едва они оказались на территории садоводческого товарищества. – Не, пожалуй, надо меньше ужастиков на ночь смотреть, а то потом всякое мерещится…»

– Витек, ты как? – тихо поинтересовался он у друга.

– Нормально, – ответил тот, правда, все еще косясь себе за спину.

Переглянувшись, друзья покрепче сжали удочки и, не сговариваясь, прибавили шагу. Правда, вскоре возникло одно «но» – обоим почти синхронно нестерпимо «придавило по-маленькому».

Понимая, что до конечной цели уже совсем близко, не сговариваясь, мальчишки свернули к ближайшему забору.

***

В округе стояла практически мертвая тишина, нарушаемая лишь одиноким собачьим лаем да далеким глухим тарахтением легкового автомобиля. Что, собственно, было не удивительно, поскольку в это время года все садоводческое товарищество традиционно пустовало. Ранняя весна даже у самых рьяных дачников вносила коррективы в их трудовые планы: большинство именно по причине холодов просто физически не имели возможности ночевать на своих летних фазендах.

Однако на этот раз все оказалось иначе. Окно одноэтажного домика, метрах так в ста на противоположной стороне улицы светилось неярким светом. Этот робкий признак цивилизации одновременно и обрадовал, и успокоил ребят, поскольку недвусмысленно указывал на присутствие где-то поблизости взрослых. Однако на взбудораженные от свалившегося на их головы приключения юные умы этот факт подействовал самым парадоксальным образом, вызвав приступ нездорового любопытства. Причем на младшего из друзей это подействовало, видимо, сильнее.

– Витек, слушай, у меня есть прикольная идея! Давай заглянем вон в тот дом и узнаем, кто там живет и что делает?.. Ведь интересно же, кто еще, кроме нас, решил заночевать в такую холодрыгу? – вышел с неожиданным предложением сорванец.

– Ты что, на всю голову больной?.. – с недоверием покосился на него друг. – Чтобы в окно заглянуть, нам придется и через забор перелезать, и по чужому участку пробираться… А вдруг нас застукают и решат, что мы дачные воришки?.. Представляешь, как нам тогда от родителей влетит?!.. Не… что-то мне не охота, – пошел на попятную Витек.

– Трусишь?.. Так и скажи. Я тогда один пойду. А че бояться-то?.. Короче, давай, так: я – на разведку, а ты – стой на шухере около калитки, – не на шутку расхрабрился Вовка.

Отдав приятелю на хранение удочку и рюкзак, то и дело оглядываясь по сторонам, Вовка осторожно направился в сторону дачи. Ловко перемахнув через невысокий деревянный штакетник и стараясь не ступать на вымощенную битым кирпичом дорожку, он как можно тише подкрался к крыльцу.

Добравшись до входной двери, как профессиональный разведчик, он осторожно прислонил к ней ухо и прислушался: внутри было подозрительно тихо. Немного осмелев, Вовка шагнул к окну и осторожно заглянул внутрь, благо оно не было зашторено.

На первый взгляд комната казалось пустой. Сквозь запыленное стекло в тусклом свете единственной потолочной лампочки Ильича с трудом просматривалась небогатая дачная обстановка. Непосредственно около окна располагался небольшой квадратный кухонный стол с придвинутыми к нему двумя деревянными венскими стульями, чуть дальше – облезлое кресло с деревянными подлокотниками и допотопный буфет с посудой. В углу широко раскорячился разложенный и небрежно застеленный постельным бельем диван-книжка. На светло-сером пятне скомканной простыни громоздились две бесформенные подушки, а ком из цветастого стеганого одеяла наполовину лежал на полу. Рядом с ним валялись мужские брюки и вязаный свитер.

«Так-так… Одежда на полу. А где же хозяин тогда?» – тихо прошептал себе под нос Вовка, ощущая себя, ни больше ни меньше, героем шпионского боевика.

Увлекшись этой игрой, теперь он старался запоминать все в деталях, чтобы потом рассказать своему струсившему приятелю, что он видел.

На столе были признаки недавнего банкета: раскрытая коробка шоколадных конфет фабрики «Красный Октябрь» – Вовка такие очень любил, а потому признал их сразу – две пустые бутылки из-под «Советского» шампанского и, как ни странно, всего один стеклянный фужер.

«Хозяин что-то праздновал один?.. Странно…» – искренне удивился юный следопыт.

И тут его внимание привлекло неяркое свечение на краю стола. Там находился импровизированный подсвечник из обрезанной до половины пластиковой «полторашки», откуда наружу торчала, наклоненная на бок, толстая парафиновая свеча. При этом внутри самого подсвечника отчетливо просматривался уровень какой-то жидкости.

«Воды, наверное, налили, чтоб не загорелось… Хм, но, все равно, так и до пожара не долго… Интересно, а почему свеча тогда наклонена?..» – искренне удивился беспечности хозяев Вовка.

Он уже собрался было ретироваться восвояси, как внезапно его внимание привлекла необычная вспышка свечи, отчего ее пламя запылало в разы сильнее.

Вовка заворожено уставился на это чудо, пытаясь понять, что же произошло. И вскоре он понял причину. Вплотную к свече прилегал, плотно обвивая ее по спирали, туго скрученный из бумаги самодельный фитиль. Нижняя часть была утоплена в жидкости, налитой в обрезок бутылки, отчего он выглядел рыхлым и набухшим.

«Странная конструкция…» – только и успел подумать юный разведчик, как произошел еще более яркий всполох пламени.

Пых!

Это огонь свечи пробежав по бумажному фитилю, оказался внутри подсвечника-самоделки. Секунда, и тот озарился яркой вспышкой сине-зеленого пламени. Его пластиковые края стали быстро плавиться и через образовавшиеся прорехи на стол побежали огненные ручейки. Они быстро залили кухонный стол вокруг свечи, после чего огненным дождиком закапали на деревянный пол, превращаясь в маленькие пылающие лужицы.

Оторопевший Вовка растерялся. Не зная, что предпринять, он судорожно заметался у окна. И тут его взгляд упал в противоположный угол комнаты. Там располагалась старенькая двухкомфорочная газовая плита, а рядом с ней виднелся газовый баллон.

– Аааа! – вскрикнул испуганный Вовка, мгновенно ощутив рой мурашек у себя на спине.

А набирающий силу огонь уже подбирался к резиновому шлангу газового баллона.

«Щас рванет! Надо тикать!» – мелькнула в голове у Вовки мысль, но вместо этого он еще сильнее прильнул к стеклу.

Взгляд подростка заметался по комнате в поисках хозяина дачи. От волнения Вовка даже привстал на цыпочки. Он уже собирался крикнуть: «Пожар!», как вдруг увидел голые ноги лежащего ничком на полу человека. Только теперь сорванец понял, почему раньше не смог его заметить: с того места, где он стоял, столешница почти полностью перекрывала обзор пространства около окна.

Забыв о всякой осторожности, ведомый лишь мыслью о спасении человека, Вовка смело ринулся к входной двери. Однако открыть ее так и не успел.

Бах!!!

Раздался громкий хлопок, и вслед за ним в дверь с силой ударило изнутри.

Вовку спасло лишь то, что та открывалась наружу. Отброшенный ударной волной на пару метров назад, мальчишка плашмя рухнул спиной на рыхлую огородную землю.

Первые пару секунд он ощущал себя словно парящим в невесомости. Он не видел, не слышал и не ощущал своего тела. Но очень скоро как по щелчку чернота перед глазами сменялась яркими зелеными вспышками, в ушах отчаянно зазвенело, а голова, гудя на все лады, застучала болью в такт с ударами сердца.

«Аааа!» – взвыл Вовка от боли и, зажав руками уши, стал кататься по земле.

Прошла минута, затем другая, показавшиеся ему вечностью. Однако вскоре боль утихла, только глаза сильно слезились, и перед ними мелькало блеклое желтое пятно.

Все еще до конца не осознавая, свидетелем чего он только что стал, бедолага поднялся на ватные ноги и уставился на пылающий дачный домик. Огонь тем временем уже безжалостно пожирал деревянное строение со всех сторон.

– Беги, беги!.. – эхом отозвались, доносившиеся откуда-то словно из далека, истошные крики приятеля.

Перепуганный до смерти Витек орал не своим голосом, одновременно маша, как крыльями, зажатыми в руках удочками.

Как в замедленном кино Вовка повернул к нему голову в сторону друга и… в ту же секунду у него в голове что-то щелкнуло. Он подскочил, как ужаленный и с ополоумевшим взглядом, что-то несвязно крича на ходу, кинулся прочь от горящего дома.

Как заправский прыгун он с разбега перемахнул через штакетник и, не останавливаясь, промчался мимо опешившего товарища.

Вовка сейчас ни о чем не думал. Он просто несся что было сил по темноте переулка к единственному, казавшемуся ему безопасному месту – к даче Витькиных родителей.

– Стой!.. Стой!.. Меня подожди!.. – раздавались позади крики приятеля, но он их словно не слышал. Страх, что гнал его вперед, был просто ужасающ.

Понимая, что кричать дальше бесполезно, Витек матюгнулся, забросил за спину свой и Вовкин рюкзаки и с удочками наперевес помчался вслед за быстро удаляющимся приятелем.

Минут через пятнадцать минут оба уже сидели на дачной кухне. Вовка с трясущимися руками пытался пить из железной кружки горячий чай, а Витек, как нахохлившийся воробей, пристроился рядом на скрипучем табурете, не зная, что же им делать дальше.

Так продолжалось еще какое-то время, пока Вовка заикаясь, с полными страха глазами, с надрывом не заявил:

– Вить, чччестное слово… это не я пожар устроил! Там на столе свечка стояла… это она упала… и дом подожгла. А еще там на полу мужик… голый… лежал… Он теперь, наверное, сгорел?..

И уже с каким-то отчаянием, умоляюще обратился к другу:

– Вить, давай никому не будем об этом говорить? Ведь все это очень странно!.. И страшно…

– Давай, – охотно согласился Витек. – Только в любом случае нужно бежать за пожарными. А то так весь наш дачный поселок сгорит. И наша дача…

На секунду он задумался, будто решая, как ему правильно поступить.

– Ты, давай, наверное, сиди здесь, пей чай. А я помчался…

– Ты чего?.. Ну уж нет! Я здесь ни за что один не останусь! Я тоже с тобой! – вскрикнул Вовка, испуганно тараща глаза.

– А удочки?.. С ними ведь быстро не побежишь… – сделал робкую попытку возразить Витек.

– Вить, какие, на фиг, удочки?! Ты что, не догоняешь?!.. В том доме мужик сгорел!

– Да… ты прав, – согласился Витек. – Ну, тогда помчали!

Не сговариваясь, они вскочили со своих мест и бросились прочь из дома.

Как оказалось, очень вовремя. Спустя пару минут, к калитке их дачного домика подошел бородатый человек в черной одежде. Озираясь по сторонам, он быстро прошмыгнул внутрь, воровато подкрался к дачному домику и осторожно заглянул в окно. Никого не обнаружив в доме, неизвестный грязно выругался, вернулся обратно и растаял в темноте проулка.

А спустя еще минут тридцать прибыла пожарная бригада. Правда, к тому моменту тушить уже было нечего: деревянный домик, где произошло странное возгорание, сгорел дотла. Зато при осмотре пепелища был обнаружен обгоревший труп мужчины, а потому по рации немедленно был вызван наряд милиции.

Прибывшая следственно-оперативная группа проработала на месте происшествия почти до самого утра, однако все попытки милиционеров найти хотя бы свидетелей произошедшего оказались тщетны. Во всем дачном поселке не оказалось ни единого человека, не считая, конечно, двух несовершеннолетних рыболовов. Но мальчишки отпирались, как могли. Они клялись и божились, что понятия не имеют, как все произошло, а потому дежурному следователю оставалось лишь поверить им на слово. К тому же пожарные подтвердили, что первоначальный очаг возгорания находился внутри дома, следовательно, подозревать кого-то в умышленном поджоге не имело смысла.

***

На следующий день друзья проснулись лишь к обеду. На улице ярко светило солнышко и было не по-мартовски тепло. Вчерашние страхи стали понемногу забываться, а потому они все же решили сходить на рыбалку.

Их путь вновь пролегал мимо злополучного дачного участка, где ночью случился пожар. Только теперь они знали, что сгоревший в огне человек был областной знаменитостью – руководитель духового оркестра филармонии. Звали его Сергей Георгиевич Кулебаба. Так, по крайней мере, называли его между собой милиционеры.

Подойдя к пепелищу, юные рыболовы обнаружили, что забор-штакетник, огораживающий территорию участка со стороны улицы, полностью отсутствовал. Целым оставался лишь пролет, примыкавший к входной калитке. В этом месте к забору была прибита жестяная пластина, на которой какой-то шутник-художник синей масляной краской изобразил смешное человеческое лицо и подписал: «Осторожно: добрый хозяин! Зацелует до смерти!»

– Смешной, наверное, дядька был, – мрачно изрек Витек.

– Наверное… – с тревогой протянул Вовка.

От вчерашних воспоминаний у него снова повеяло холодком вдоль спины. Он уже было собрался двинуться дальше, как вдруг его внимание привлекло кое-что еще.

«А это что цифры?.. Триста тридцать три…»

– Смотри, Вить, пожарные, что ли, написали?.. – обратился он к другу.

Витек с деловым видом потрогал краску на одной из штакетин. Размазав ее между большим и указательным пальцами, он поднес их к носу.

– Не, это не краска…Фу, да это же вроде кровь!

Парень брезгливо вытер руку о штаны.

– Ладно, пошли. Итак, весь утренний клев проспали… – недовольно пробурчал он, не желая выказывать другу, что ему не по себе, оттого, что он потрогал чью-то кровь.

Вовка кивнул и, не оглядываясь, послушно засеменил за приятелем. Да и не хотел он больше ни о чем вспоминать и думать, если честно…




Глава 2


За двадцать шесть лет до описываемых событий. 1970 год, город Орел, СССР.

Весна ворвалась в город внезапно и бурно. В последней декаде марта произошел резкий перепад с мороза на тепло, и все в природе пришло в движение. Ручьи зажурчали, птицы запели, а по ночам во дворах заорали любовные песни несносные коты. Что уж говорить про молодых людей – на них весна подействовала еще более особым образом, превращая эндорфинную систему головного мозга в клокочущий коктейль любовных эмоций.

Вот и у двух студентов исторического факультета Орловского педагогического института – Любы Кудряшовой и Алексея Галушки – фактор весны невольно спровоцировал бурный всплеск гормонов. Нет, конечно же, в этом не было ничего удивительного, поскольку молодые люди давно и открыто выражали друг другу чувства. Просто до этого момента влюбленные блюли некий негласный кодекс невинности, не позволяя себе никакой близости. Теперь же, с приходом весны, упрямая физиология помимо их воли все больше и больше захватывала территории их моральных принципов.

Стоило бы отметить, что эти двое будто нашли друг друга, сходясь практически во всем, особенно, что касалось вопросов брака и семьи. При этом оба в прямом смысле слова были повернуты на дохристианской истории Руси и обрядах бракосочетания. Люба и Алексей на полном серьезе считали, что первое соитие возможно только в особый день и в особом месте.

Вот поэтому именно сейчас, в канун предстоящего дня весеннего равноденствия, влюбленные начали усердно готовиться к предстоящему выезду в «поле». Такое название студенты исторического факультета присваивали всем вылазкам на места археологических раскопок. И хотя долгожданная поездка вынуждала их пропустить обязательные субботние лекции в институте, эти двое ничуть не тревожились о подобных мелочах. У Алексея было надежное прикрытие тыла. Его родители были действующими работниками местного обкома партии, а значит, о благополучном завершении учебы ему точно беспокоиться было нечего. Что же касалось Любы, то здесь ситуация была иной. Отца у нее не было, а мать – простая сельская труженица, проживала в соседней Брянской области. Но Люба шла на риск, поскольку верила своему избраннику, который ей клятвенно заверял, что в случае чего, легко поможет возлюбленной с решением этого вопроса.

В определенном смысле парень, конечно, откровенно лукавил, поскольку едва он заикнулся родителям о планах на возможную женитьбу, как тут же получил шквал гневных возмущений. Больше всего против невесты-простолюдинки выступала мать Алексея, которая втайне мечтала найти для сына подходящую партию из дочерей руководящего состава области.

Но сейчас, в преддверии задуманного, мнение матери Алексея волновало мало. Куда больше Галушку занимала подготовка к предстоящему походу. А запланировали они попасть в интереснейшее место Орловщины: в район раскопок древнего городища под названием Большая Слободка, что обнаружили археологи в конце пятидесятых годов в Шаблыкинском районе.

Когда-то давно, еще в дохристианский период – где-то на рубеже IV-VII веков нашей эры – на правом берегу речки под названием Навля проживали племена, относящиеся к мощинской культуре. Эти древние славяне, ведя оседлый образ жизни, строили на берегах рек поселения-городища. Но что намного важнее, рядом с городищем обычно строилось и особое сооружение – грунтовый могильник, который сам по себе являлся большой археологической редкостью для данной местности.

Студентам-историкам были хорошо известны нравы и обычаи этих славян, особенно обряд погребения. После трупосожжения на больших ритуальных кострах прах вместе с украшениями и остатками одежды покойных помещали в специальные глиняные сосуды, которые глубоко замуровывались в основание курганных могильников. А значит, предполагали они, где-то рядом обязательно должны были располагаться и древние славянские капища.

Влюбленные рассуждали просто: «Раз эти места в древности были выбраны для столь значимых целей, значит, они обладают сакральной силой. Той самой, которая поможет сделать их первое любовное соитие особым, способствующим рождению одаренных детей».

Странные, конечно, были у них убеждения, но не нам об этом судить. Важнее то, что вскоре последовало за этими событиями.

***

Итак, наступило утро 21 марта 1970 года – день весеннего равноденствия, начало календарного года по древнеславянской традиции.

В двухместной брезентовой палатке «Памирка-2» было холодно и неуютно, но только не влюбленным. Заранее утеплив основание лапами ельника, они комфортно переночевали в двуспальном зимнем мешке. К тому же романтика первой брачной ночи в «особом месте» с лихвой перекрывала любые походные неудобства.

С первыми солнечными лучами они проснулись. Настроение у обоих было прекрасным – еще бы, наконец-то состоялась долгожданная ночь любви! Весь мир им казался в розовом свете, и даже утренний мартовский холодок ничуть не смущал влюбленную парочку.

Минута-другая объятий и, не удержавшись, они вновь погрузились в мир чувственных наслаждений. Время потеряло счет, и только ближе к обеду, когда яркое весеннее солнышко уже хорошенько прогрело воздух, они соизволили выбраться наружу.

Насобирав валежника и наломав сухостоя, Алексей развел костер. Он установил походную треногу и повесил на нее закопченный алюминиевый чайник.

– Люба, посмотри у меня в рюкзаке чай со слонами… Попьем с тобой настоящего, индийского, – беззаботно улыбнулся ей Галушка. – Бате опять аж три пачки выдали.

– Ага, нашла, – отозвалась девушка.

Она знала, что у Алешкиных родителей сей дефицитный товар всегда водился в изобилии: сказывалось спецснабжение партийных работников.

Вскоре вода закипела, и Люба заварила ароматный черный чай. Сидя на поваленном стволе березы и попивая чаек вприкуску с сухарями и шоколадными конфетами, влюбленные принялись болтать о всякой ерунде. Они настолько увлеклись, что не заметили, как со стороны реки появилась седая морщинистая старуха в черном потрепанном одеянии.

Подтягивая при ходьбе правую ногу, бабка с трудом доковыляла до них и, встав у них за спинами, принялась сверлить студентов пристальным взглядом.

– Какие черти вас сюда принесли?! – громко и резко, даже не сказала, а каркнула она надтреснутым голосом. – Что за вертеп вы тут на могилах устроили?

От неожиданности молодые историки подскочили на месте. Причем Люба сделала это настолько неловко, что выплеснула себе на походные штаны полкружки горячего чая.

– Бабушка, ну зачем же вы так пугаете? Нехорошо как-то… Так и заикой можно остаться… Или чаем захлебнуться, – попытался перевести испуг в шутку Алексей, поскольку по непонятной причине его охватил панический ужас.

– Тебе, дружок, это точно не грозит, – проскрипела как столетняя корабельная сосна бабка. – Тебя через две недели другая вода заберет. И не через чай, а через водку.

Этими словами она словно пригвоздила парня к месту. Изумленный такой наглостью Алексей даже приоткрыл рот, судорожно пытаясь подобрать в ответ подходящие слова. Однако старая карга не унималась. Смело шагнув к нему, она замерла и, как заправский гипнотизер, вперилась в него взглядом.

Алексей мгновенно сник, лишь тихо промычав себе под нос нелепое оправдание:

– Да я и не пью вовсе, бабушка…

Седовласую фурию его мнение, по всей видимости, абсолютно не интересовало. Посверлив его взглядом еще пару секунд, она переключилась на Любу. Всматриваясь в студентку подслеповатыми глазами, бабка принялась быстро-быстро что-то шептать скороговоркой, одновременно завязывая узелки на появившемся, словно из воздуха, пучке сухой травы. Внезапно она умолкла и ее глаза, блеснув белками, закатились вверх. Старуха запрокинула голову и, громко отрыгнув воздух, вынесла вердикт:

– А с тобой, девица, я даже разговаривать не желаю, – угрюмо засопела она, сведя к переносице седые редкие брови. – Ты по дурости своей столько бед натворишь… Свет мил не будет! Хотя, чего я тебе об этом толкую?.. Тебе все равно этого не понять…

Бабка поднесла ко рту пучок травы и снова что-то зашептала. После чего подошла к костру и бросила сплетенный венок в огонь. Трава вспыхнула как порох, мгновенно превратившись в серый пепел.

– Короче, блудники, уходите отседа прочь! Не про вас это святое место, наследники Содома и Гоморы!

Произнеся приговор, она гневно сверкнула темно-карими – практически черными – глазами и, приволакивая ногу, побрела обратно в сторону реки.

Перепуганная до смерти Люба, не зная, что и подумать, лишь растерянно смотрела на любимого. Тот же, пытаясь хоть как-то успокоить и приободрить возлюбленную, с напускной бравадой небрежно бросил вслед уходящей прорицательнице:

– Люба, ты чего так перепугалась? Брось!.. Да что ты ее слушаешь?.. Бабка, скорее всего, местная сумасшедшая, вот и несет всякую околесицу. От какой водки я должен захлебнуться, если я ее даже не пью?.. Чушь! Давай мы лучше продолжим наше прерванное чаепитие, пока кипяток не остыл.

– Нет, Леш, что-то мне нехорошо… Если честно, то я очень боюсь тех бед, что она напророчила. Давай, лучше поскорее уйдем отсюда… Я все равно не смогу здесь теперь спокойно находиться. Меня тут гнетет… – жалостливо проскулила Кудряшова, с мольбой взирая на Алексея.

– Хорошо, если ты так боишься… Тогда пошли собирать палатку и паковать рюкзаки, – на удивление быстро согласился Галушка, который и сам до сих пор испытывал необъяснимую тревогу.

Как только все было собрано, он сходил к реке и, принеся воды, залил костер.

– Ну что, Люба, все готово. Пойдем? – поинтересовался он, видя, что та все еще чем-то озадачена.

– Леш, послушай, сегодня же только суббота… На занятия нам в понедельник… А поехали в гости к моей маме? – неожиданно предложила Кудряшова. – Тут совсем недалеко, минут сорок на рейсовом автобусе. К тому же я приглашаю тебя официально – хочу вас познакомить друг с другом.

– Отличная идея! – кивнул Алексей, сделав вид, что несказанно обрадовался предложению.

Прекрасно помня последний разговор с матерью, эту идею он счел уже не столь блестящей. Правда, говорить об этом Любе не решился. В глубине души он все еще надеялся, что ему удастся переубедить хотя бы отца.

– Люб, ты только про сумасшедшую бабку никому не рассказывай. Хорошо?.. Засмеют ведь в институте, если кто узнает… – как бы невзначай обронил он и помимо своей воли оглянулся по сторонам.

Но вокруг никого не было. Лишь где-то на верхушке старой ели в этот момент громко каркнула ворона.




Глава 3


А ровно через две недели с момента описываемых событий – 4 апреля 1970 года – в город Орел внезапно пришла «большая вода». Из-за установившейся аномально теплой погоды и непрекращающихся проливных дождей, снег, которого в эту зиму выпало с избытком, стал катастрофически быстро таять. А учитывая, что промерзшая за долгую зиму земля еще не оттаяла, то можно легко представить к чему в итоге это привело.

В короткий срок гигантская водная масса талой воды единым потоком устремилась в главную речную магистраль области. Река Ока и ее приток Орлик вскрылись практически одновременно за небывало короткий промежуток времени. Уровень воды рос так стремительно, что уже через шесть часов с момента начала паводка обе реки вышли из своих берегов. А поскольку все это происходило ночью, то наутро в зоне затопления оказались десятки прибрежных улиц и почти тысяча домов. А вода все прибывала и прибывала…

В городе было объявлено чрезвычайное положение. Наводнение оказалось самым сильным за последние сто лет. Многоэтажные дома, расположенные в непосредственной близости от Оки, стояли затопленные по вторые этажи. В частном секторе дела обстояли еще хуже, местами из воды наружу торчали одни только крыши. Люди спасались, как могли: кто-то в срочном порядке перебирался на верхние этажи, а кого-то приходилось эвакуировать на лодках прямо с крыш затопленных домов.

Организованный властями города штаб по чрезвычайным ситуациям работал круглосуточно и на пределе возможностей. В кратчайшие сроки были организованы группы из добровольцев для оказания помощи пострадавшим горожанам. Среди таких добровольцев оказались и знакомые нам лица: Алексей и Люба. И хотя родители Галушки были категорически против того, чтобы сын вступал в добровольческий спасательный отряд, в своем решении молодой человек оказался тверд. Будучи комсомолец по убеждениям и к тому же комсоргом группы в институте, иного выбора для себя он просто не видел.

Вечером пятого апреля на большой весельной лодке Алексей, Люба и их однокурсник – студент-историк по фамилии Кондратьев – занимались развозом питьевой воды и продовольствия горожанам, отрезанным от цивилизации разгулявшейся стихией.

Медленно скользя сквозь речные заторы, их лодка направлялась к наполовину затопленному трехэтажному многоквартирному дому. Здесь их давно уже ждали: из открытых настежь окон последнего этажа то и дело выглядывали многострадальные жильцы, с надеждой ожидая молодых студентов.

– Граждане, граждане, не волнуйтесь, всем всего хватит! У нас тут целая лодка продовольствия и несколько канистр с питьевой водой. Не спешите, сейчас всем все по очереди раздадим, – успокаивал заложников наводнения Алексей, меж тем его товарищ уже аккуратно подруливал кормой, швартуясь к водосточной трубе.

Такая осторожность, несомненно, имела смысл, поскольку в мутной речной воде в большом количестве плавали так называемые «торпеды». Чаще всего это были бревна от разрушенных паводком домов частного сектора и мощные льдины с выступающими вперед острыми подводными частями. Хотя порой на затопленных улицах встречались и плавающие стволы выкорчеванных паводком деревьев.

Внезапно из открытого настежь крайнего окна на третьем этаже высунулась чья-то взлохмаченная рыжая голова. Человек неопределенного возраста с опухшим помятым лицом уставился на ребят горящими безумием глазами. Окинув взглядом добровольцев, он страдальчески закатил глаза и истошно затянул сиплым голосом:

– Водку, водку-то привезли?!.. Водка, суки, у вас есть?!.. Я же сдохну, если не опохмелюсь! Третий день без капли во рту… Ну чего молчите?.. Так есть у вас водка или нет?!

Как старший в команде отвечать беспардонному алкашу вызвался Алексей.

– Какая водка, мужик, ты что, очумел? Мы людям воду и продукты первой необходимости привезли, а ты тут такое городишь…

Не зная, что добавить еще, Галушка демонстративно отвернулся, начав помогать Любе, разбирающей коробку с сухпайками. И это оказалось роковой ошибкой.

Со словами: «Ну, тогда я с вами плыву!», охваченный белой горячкой алкоголик сиганул из окна третьего этажа, целя точно в центр плоскодонки. Однако в последний момент, оступившись, он зацепился носком ботинка за подоконник. В результате прыжок не удался, и рыжий спикировал вниз головой точно в борт лодки. Раздался жуткий треск, и в следующее мгновение он камнем пошел ко дну.

Но это было еще не все. Сила удара тяжелого человеческого тела о борт так резко качнула лодку, что Алексей, не удержав равновесия, плюхнулся вслед за ним в ледяную воду. Это происшествие оказалось для него столь неожиданным, что он даже не успел вскрикнуть – лишь взмахнул руками и плашмя плюхнулся навзничь. По неблагоприятному стечению обстоятельств он упал точно на торчащий из воды обломанный сук подтопленного дерева. Острый конец сука как по маслу вошел в грудную клетку студента. Алексей ойкнул, захрипел, несколько раз дернулся и затих. Ствол неспешно кувыркнулся вокруг своей оси и увлек безжизненное тело под воду.

Люба, на глазах у которой все это произошло, в первый момент впала в ступор. Но, не прошло и десятка секунд, как она, без раздумий с диким криком прыгнула в воду. Судорожно шаря руками в речной мути, девушка пыталась нащупать тело любимого под древесным стволом. Она даже несколько раз ныряла, но все бестолку – отыскать Алексея ей так и не удалось. По всей видимости, подводное течение уже отнесло его куда-то в сторону, а в беспроглядной мути речной воде, представлявшей из себя взвесь ила и грязи, рассмотреть что-либо было практически невозможно.

Сколько бы так Люба плавала и ныряла – сказать трудно, но вскоре силы стали ее покидать. Ее движения замедлились, и она стала хватать ртом воду. И только тогда, придя в себя от первого потрясения, на помощь ей пришел третий член команды – студент-историк Кондратьев. Ухватив девушку за ворот, он буквально силком затащил ее обратно в лодку. Придавив Любу ко дну всем весом своего тщедушного тела, он в отчаянии выкрикнул ей в лицо самые страшные для нее в тот момент слова:

– Люба! Не надо, не надо!.. Все, Леша утонул!.. Ты ему уже ничем не поможешь, только себя погубишь!.. Вода, вода его забрала!..

Когда до обессилившей и находящейся на грани обморока Кудряшовой дошел смысл последней фразы, то, издав истошный крик, она окончательно лишилась чувств.

Немного позднее Люба оказалась в больнице, куда ее доставили на карете скорой помощи. Да только лучше ей от этого не стало. Едва придя в себя, у нее вновь приключился истерический припадок. Понимая, что такой пациентке в первую очередь требуется специализированная психиатрическая помощь, врачи немедленно отправили девушку в профильное учреждение, где под действием успокоительных и присмотром психиатров она провела больше трех месяцев.

Однако и это было еще не все. Спустя несколько дней после трагического инцидента и купания в ледяной воде у студентки Кудряшовой развилась двусторонняя крупозная пневмония. Причем развивалось воспаление так стремительно, что Люба оказалась на грани жизни и смерти. Лишь благодаря «лошадиным» дозам антибиотиков, доктора смогли ее тогда спасти. Однако самым печальным во всей этой истории оказалось то, что за время пребывания в психиатрическом стационаре ни Люба, ни доктора даже не догадывались о ее беременности. Это обстоятельство открылось только спустя месяц после выписки, когда, взяв академический отпуск, она поселилась в деревне у матери. Мать сразу заметила, что у дочери как-то очень уж странно округлился живот, который стал расти как на дрожжах. Причина оказалась проста: к тому моменту уже заканчивался пятый месяц беременности.

Когда до заторможенной от постоянного приема седативных средств Любы, наконец-таки, дошло, что все это время она горстями пила таблетки и глотала бесконечные порошки, ей стало по-настоящему страшно. Только теперь уже не за себя, а за своего еще не родившегося ребенка.

Не видя иного выхода, Кудряшова решилась открыть правду родителям Алексея. Результат оказался вполне закономерным: матери покойного жениха стало плохо, и ее увезли в больницу на «скорой». Зато отец Галушки, Иван Федорович, мужчина старой большевистской закалки да к тому же бывший боевой офицер, с огромным трудом, но все-таки смог принять для себя непростую новость.

Старый коммунист рассудил практично: «Сына в живых больше нет. Ради кого тогда жить? Но если у несостоявшейся невестки родится ребенок, то это будет его родной внук или внучка».

Галушка-старший принял Любу как родную дочь и согласился помочь ей пройти углубленное обследование в одной из обкомовских номерных больниц столицы, куда у него имелся особый доступ. Правда, для этого необходимо было формально признать Любу законной женой погибшего сына. Для человека его ранга сделать это официально было сложно, но… можно.

И через три недели Кудряшова уже лежала на обследовании в передовой московских клинике закрытого типа.

***

Тишина медицинского кабинета, добрую половину которого занимал аппарат совершенно непонятного для Любы назначения, одновременно пугала и обнадеживала.

– Доктор, что там? – взволнованно поинтересовалась она, когда высокая дородная женщина в белом халате и накрахмаленном высоком колпаке, сделала последний завиток перьевой ручкой в стационарной карте беременной.

– Ну что, милочка, могу вас успокоить. Результаты ультразвукового обследования и выполненных анализов показывают, что беременность у вас протекает хорошо, – строгим голосом заправского «сухаря» изрекла акушер-гинеколог в звании доцента медицинских наук.

Однако затем, немного смягчившись, с улыбкой добавила:

– Да, и самое главное… Поздравляю, у вас будет двойня!




Глава 4




«Пельмень- пельмень, лепят все кому не лень.

Пельмень- пельмень, ешь его хоть каждый день.

Мама – скалка, папы – нет,

Смерть придет к тебе в обед»



Нелепые слова детской дразнилки как острые ножи втыкаются в спину маленькой темноволосой девочке, заставляя ее вздрагивать при каждом слове. Худенькие плечики дрожат, а по-детски щекастое личико бело как мел. Однако слез не видно, и лишь поджатая и закусанная до крови нижняя губа является единственным проявлением ее истинных чувств.

Но не страх, не отчаяние и не уныние сейчас царит в душе ребенка, а еле-еле сдерживаемая обида на весь белый свет, где она оказалась не по своей воле, непонятно зачем и почему.

– Не какая я вам не пельмень! – отчаянно выкрикивает она, резко разворачиваясь к своим юным мучителям, примерно такого же возраста. – Знайте, сейчас придет мой брат, и он вам покажет, как меня обижать! Он – самый лучший на свете! Он – добрый, он – умный, он – сильный! Совсем не такой как вы, глупые маленькие дети!

В ответ мальчишки звонко смеются и с удвоенной силой начинают распевать слова придуманной ими несуразной песенки-дразнилки.

Видя, что угрозы на них не действуют, девчушка начинает оглядываться по сторонам. Она шарит взглядом по земле, целенаправленно что-то ища. И в какой-то момент она обнаруживает то, что искала. Это большой темно-зеленый осколок стекла от разбитой пивной бутылки. Она наклоняется и поднимает его с земли. А затем, по-звериному оскалив зубы, со всей злостью, на какую только способна, пискляво и громко угрожающе кричит:

– Если вы сейчас же не замолчите, то я всех изрежу вот этим стеклом!.. Даже не думайте надо мной смеяться!.. Я не шучу!.. Вы поняли меня?!

Однако ее слова абсолютно не действуют на ее мучителей. Сорванцы продолжают над ней издеваться, тыча ее со всех сторон пальцами и обзывая другими, еще более обидными словами. Они отлично знают, что для них она не представляет никакой угрозы, многие из них намного выше и уж точно сильнее сопливой мелкотни.

Возможно поэтому главный зачинщик всех ребячьих проделок и злых забав – самый старший в компании, курчавый сорванец по имени Сережа – смело выходит вперед. Он приближается к девочке вплотную и, угрожающе нависнув над ней, с усмешкой начинает ее подначивать:

– Да у тебя кишка тонка, чтобы сделать такое, малявка. Смотри, стеклышком пальчики не порежь, а то бо-бо будет, – издевается он, под дружный одобрительный ребячий смех.

Однако на этот раз вместо ответа девочка делает полшага вперед и молниеносно вскидывает вверх руку с зажатым стеклом. Раздается испуганный вскрик, и мальчишка хватается руками за лицо.

Ребятня мгновенно притихает, с ужасом наблюдая, как у их вожака между пальцев появляется ярко-алая кровь. Красные ручейки начинают тут же стекать по кистям, быстро окрашивая светлые манжеты рукавов нарядной школьной голубой рубашки в багровые тона.

Мальчик по имени Сережа убирает руки от лица и смотрит на свои окровавленные ладони. Он все еще до конца не понимает, что же с ним произошло. Зато его приятелям становится хорошо видно, как через его левую щеку пролегла глубокая резаная рана, из которой крохотными фонтанчиками пульсируют струйки крови.

Но уже в следующую секунду с душераздирающим криком повергнутый ребячий авторитет со всех ног бросается в сторону родного дома. Он мчится по пыльной дороге и визжит на всю округу не своим голосом. И тут же, как стайка испуганных воробьев, врассыпную убегают и перепуганные мальчишки, оставляя в полном одиночестве посреди опустевшей деревенской улицы отчаянную кроху.

Так она и стоит, маленькая девочка с развевающимися на ветру темными волосами, крепко сжимая в руке окровавленный осколок. В суженых щелочках глаз пляшут огоньки недетской ярости. Ей ничуть не жаль покалеченного мальчишку. Если честно, ей вообще не жаль никого на свете. Даже больше – она всех ненавидит. Хотя… все же нет. Есть один человек, который ей дорог. И это не мать. Это ее родной брат. Единственный в мире человек, которого она любит всем сердцем, преданно и самозабвенно. Да что там говорить, она чувствует себя с ним единым целым, единым и не разделимым во всем. Только он понимает ее до конца. Только ему она может доверить свои самые сокровенные тайны. Только ему…

Внезапно выражение ее лица начинает меняться. Под тонкой нежной детской кожей появляется едва различимая мелкая рябь хаотичных мышечных сокращений. Тики все усиливаются и усиливаются, количество их нарастает с каждой секундой. Со стороны это выглядит так, словно ребенок намеренно гримасничает, строя кому-то страшные рожицы. Однако вскоре все внезапно прекращается, и детское личико застывает в неком подобии гипсового слепка.

Девочка стоит недвижима. Оно почти не дышит.

Но вот щупленькое тельце чуть вздрагивает и его начинает бить мелкая дрожь. Она обхватывает себя за плечи, пытаясь ее унять, склоняет голову вниз и присаживается на корточки.

Так длится еще с минуту. Но когда она, наконец, поднимает голову, то ее взгляд уже совершенно иной. Это больше не прежняя дикарка, что до смерти перепугала деревенскую детвору. Это робкая и неуверенная в себе кроха, испуганно озирающаяся по сторонам в попытках понять, что сейчас произошло, и как же она здесь очутилась.

Девочка с недоумением смотрит на крепко зажатый в руке осколок стекла и в замешательстве подносит его к глазам. Она смотрит на сверкающие острые грани, на уже начинающую подсыхать свернувшуюся кровь…Она рассматривает красные брызги у себя на руке… Она недоуменно вглядывается в них, не в силах вспомнить, что с ней приключилось всего пару минут назад.

Когда же память к ней возвращается, до нее с ужасом доходит, что она натворила. В кукольных ярко-зеленых глазах появляются слезы. Пухлые губы начинают дрожать, правая щека истерично перекашивается. Она широко раскрывает рот и…

Кажется, еще секунда, и раздастся оглушительный детский рев.

Но этого не происходит.

Вместо этого девчушка встает во весь рост и вытягивается в струну, чем-то начиная напоминать натянутую тетиву лука. Она издает негромкий то ли рык, то ли стон, и вновь бросает взгляд на окровавленное стекло.

И этот взгляд опять иной. Теперь в нем разгорается нездоровое любопытство, а в бездонно-черных расширенных зрачках начинают кружить хоровод тысяча крохотных чертиков.

Девочка осторожно подносит стекло ко рту, высовывает влажный розовый язык и… пробует кончиком кровь на вкус.

***

Как всегда на этом моменте он просыпается и кричит.

«Нет! Не надо! Не делай этого!!!» – разносится по квартире истошный мальчишеский крик.

Вскочив с постели с еще закрытыми глазами, парнишка лет пятнадцати оказывается стоящим посреди комнаты босыми ногами на старом ковре. Он судорожно пытается понять, где же находится.

Худой и нескладный, подросток тяжело дышит, хватая воздух ртом. На его лбу видны крупные капли пота, а кисти и пальцы мелко трясутся.

Постепенно он успокаивается, с облегчением понимая, что это всего лишь страшный сон, и не более.

Его зовут Ян, и этот кошмар снится с определенной периодичностью на протяжении уже многих лет. Один и тот же сон.

«Как хорошо, что она осталась у бабушки в деревне! – беспокойно думает он. – Только там, только там ей и место! Нам здесь с мамой хорошо и одним. Подальше, подальше от ее больных фантазий!»

Он торопливо убирает спальные принадлежности с кресла-кровати, служащей ему постелью, и раскрывает настежь окно. На улице шумят машины, слышны голоса спешащих на работу прохожих, пахнет свежестью майского дождя и молодой листвой.

Паренек смотрит на будильник: уже практически восемь.

«Черт, до занятий осталось всего полчаса, а я еще даже не умылся!» – тихо злится он про себя.

Опаздывать в школу Ян не любит: зачем портить хорошие отношения с учителями? Он – круглый отличник, один из лучших учеников, гордость школы и пример для остальных. И не важно, что мальчишки во дворе его вечно дразнят, так и норовя лишний раз обидеть. Куда важнее, что в учебе он лучший в классе. Он – один такой! Он – особенный! А самое главное, что об этом знает мама!

Вспомнив про мать, Ян обеспокоенно прислушивается к звону посуды на кухне.

«Что же она опять забыла разбудить меня в школу? Совсем от своих таблеток память потеряла!.. Когда же она, наконец, вылечится?.. Когда мы снова заживем нормально, как остальные семьи? – злость накатывает на подростка, хотя он прекрасно понимает, что прежней мама уже не будет, наверное, никогда. – А может, оно и к лучшему, что у нее появился друг?.. Дядя Кеша такой необычный, всегда веселый, приветливый… В принципе, он мне тоже нравится… хм, даже очень. Главное, чтобы он никогда про НЕЕ не узнал. Иначе, не будет маме семейного счастья…»

Почистив зубы, Ян начинает принюхиваться и выглядывает из ванной комнаты в коридор. Здесь запах пригоревшей яичницы ощущается в разы сильнее.

«Опять забыла снять сковороду с плиты!.. Похоже, сегодня на завтрак яичница отменяется… Ну, да ладно, обойдусь и бутербродом», – раздосадованный на мать, констатирует он печальный факт.

И тут из кухни раздается высокий женский голос. Мать пытается напевать песенку из музыкального фильма, премьера которого прошла буквально две недели назад.

«Интересно, и как она умудрилась запомнить слова песни с первого раза, если порой забывает элементарные вещи?» – удивляется Ян, застегивая на ходу рубашку. – А может, не все потеряно, и она вновь станет прежней?.. Ведь бывают же на свете чудеса?.. Да, все-таки дядя Кеша хорошо на нее влияет…»

Он заходит на кухню и, подойдя к матери, обнимает ее за плечи. Быстро, скорее по привычке поцеловав ее в щеку, он хватает со стола бутерброд с плавленым колбасным сыром и возвращается в прихожую.

«До начала уроков осталось пятнадцать минут. Завтракать, похоже, придется на ходу…» – раздраженно заключает он, перебрасывает на ходу через плечо школьную сумку и торопливо выбегает в подъезд.




Глава 5


Шесть месяцев спустя. Ноябрь 1986 года, город Орел, СССР.

Поднявшись на третий этаж, Любовь Кудряшова остановилась около обитой коричневым дерматином двери и, поставив на половичок авоську с продуктами, принялась с усердием искать в своей дамской сумочке связку ключей.

«Куда же они запропастились?.. Я ведь хорошо помню, что брала их с собой, когда уходила из дома. Да и на работе несколько раз проверяла: они точно были на месте…» – негромко проговорила она себе под нос и нахмурилась.

В том, что память ее не подводит, она нисколько не сомневалась. За последние полгода, после того как в ее жизнь вошел ОН, все, абсолютно все изменилось. А самое главное, она вновь стала похожей на прежнюю себя, на ту Любу-хохотушку, которой была когда-то: веселой, общительной и жизнерадостной женщиной.

«Память у меня сейчас что надо… Почти как в институтские годы, когда могла на спор выучить за полчаса десять страниц текста с чистого листа, – с гордостью констатировала она, продолжая поиски ключей. – А все потому, что отказалась от этих чертовых таблеток! Нет у меня больше душевного расстройства. Прошло. Вот так, на раз, взяло и растаяло как снег весной, словно его никогда и не было. И все благодаря ЕМУ…»

Что и говорить, если с недавних пор она даже смогла устроиться на постоянную работу. Теперь Люба работала оператором подстанции повышения давления системы водоснабжения многоэтажных домов. Работенка, конечно, так себе – низкой квалификации и не особо хорошо оплачиваемая – но, в любом случае, это стало ощутимой прибавкой к их скудному семейному бюджету. Спасибо, конечно, свекру, который все эти годы практически содержал их с Яном, хотя сам был давно на пенсии.

Но больше всего в новой работе Любе нравился все-таки удобный график – сутки через трое. Благодаря этому у нее оставалось много свободного времени не только для семейных дел, но и для своего нового увлечения.

Астрология. Это слово с недавних пор обрело для нее не просто обозначение таинственного мира звезд и созвездий, непостижимым образом влияющих на людей, оно стало ее долгожданным билетом в новую жизнь, в которой есть ОН. Аркадий открыл для нее безграничную вселенную чудес и загадок, которым официальная наука так и не смогла дать до сих пор точного объяснения. И это настолько захватило Любу, что теперь она, как послушная ученица, каждый божий день корпела над книгами, стараясь как можно глубже вникнуть в суть этого непростого вопроса. Это было настолько увлекательно, что порой ей казалось, что она изначально была создана именно для этого – составлять гороскопы.

«И все же, самое главное – не буду себе врать! – это ОН. И только ОН! От одной только мысли об Аркадии у меня все внутри замирает и наполняется приятным томлением», – мечтательно вздохнула Люба.

Да, теперь у нее есть любимый мужчина, и главное какой! Буря! Нет, не верно… Ураган страстей – вот лучшее определение, которое смогло бы ему подойти. Неутомимый, страстный и вечно ее желающий в постели! Но самое главное – в этом она боялась признаться даже себе – давшей ей то, чего у нее никогда не было в жизни. Да-да, вы почти угадали. Благодаря Аркадию Люба смогла, наконец, познать, что же такое настоящее женское счастье!

Оргазм… Нет, об этом она никому не расскажет! Ни за что! Да в прочем, и некому… С тех пор как она всерьез заболела, все подруги разбежались кто куда. Где их теперь искать?.. Да и надо ли?..

«Ну и пусть, что они все про меня забыли! Зато есть ОН, а это намного больше, чем все они вместе взятые. Даже Ян, хоть и школьник еще, и то увлекся астрологией. Что и говорить – УЧИТЕЛЬ умеет вдохновлять людей!» – с тихим восхищением прошептала Люба. – Ага, а вот и ключи нашлись!»

Она достала связку и вставила ключ в замок.



***

Однако обо всем по порядку.

События, так резко изменившие жизнь Кудряшовой, начались с банальной, в принципе, истории. Как-то вечером, гуляя перед сном по рекомендации врачей на свежем воздухе, она повстречала в городском парке мужчину примерно своего возраста, который крепил к доске объявлений альбомный лист. Он сразу же привлек ее внимание необычным внешним видом: вся одежда незнакомца была выдержана в единой цветовой гамме. Удлиненное драповое пальто, брюки, заправленные в «дутыши», вязаный шарф, в два оборота обмотанный вокруг шеи и даже пижонская широкополая шерстяная шляпа – все они были черного цвета.

Мрачноватый вид усиливали жгуче-черные усы и густая борода лопатой, а так же черные очки с толстенными стеклами в массивной пластмассовой оправе.



«Лекция по занимательной астрономии.

Тема: «Астрология – наука ХХ века или шарлатанство?»

Лектор: кандидат философских наук, А.И. Тверд

ДК «Железнодорожников», начало 21 марта в 18-00, вход бесплатный».



Заметив подошедшую Любу, мужчина повернулся к ней в пол оборота и, вежливо поздоровавшись, с улыбкой поинтересовался:

– А вот вы, девушка, верите в астрологию?

Находящаяся под воздействием седативных препаратов, да к тому же уже давно отвыкшая к вниманию мужчин, Люба поначалу даже и не среагировала на обращенный к ней вопрос. Отсутствующим взглядом она уставилась на незнакомца и, чуть растягивая фразы, переспросила:

– Что?.. Вы…это ко мне… обращаетесь?..

– Да-да, к вам, сударыня. Вы верите в астрологию?

– Нет, наверное… – неуверенно произнесла она, пытаясь понять, к чему клонит незнакомец, и тут же поправилась. – Зато я верю, что существуют люди, которые могут предсказывать судьбу.

– Ну, это уже что-то… – неопределенно ухмыльнулся в ответ бородач. – По крайней мере, вы не так безнадежны, как кажетесь на первый взгляд. Хотя, между нами говоря, предсказывать судьбу другим – это уж слишком субъективно. И, как бы выразиться по-другому… э-э-э… в общем, довольно примитивный процесс интуитивной интерпретацией чувственного восприятия мира. При таком способе прогнозирования всегда есть место ошибке.

Он внимательно заглянул Любе в глаза, словно пытаясь прочесть: понимает она его или нет?

Взгляд Любы по-прежнему ничего не выражал. Застыв на месте с растерянным видом, она лишь молча хлопала своими густыми ресницами.

Видя это, мужчина немного опечалился, и все же продолжил свои разъяснения:

– Как по мне, то все эти гадания на кофейной гуще и прочая магическая чепуха не являются достоверной оценкой вероятности развития грядущих событий. Настройка человеческого восприятия штука довольно тонкая и деликатная, а потому не всегда позволяющая сразу же попасть на нужную волну предвидения. Кстати, именно на этом многие гадалки и прокалываются.

Он прервался и окинул ее быстрым взглядом своих черных глаз. Как показалась Любе теперь – с какой-то завуалированной недвусмысленной заинтересованностью. Однако уже в следующую секунду загадочный собеседник вновь посерьезнел и в той же профессорской манере заправского лектора на полном серьезе заявил:

– А вот астрология, сударыня, как относительно объективный инструмент познания мира, несомненно, куда более беспристрастна в вопросах прогнозирования событий и явлений.

Люба не знала, что и ответить. Ее мысли текли так вязко и тягуче, что ей с трудом удавалось уловить даже общий смысл произнесенных слов. И все же, чтобы проявить хоть немного вежливости, она согласно кивнула в ответ.

Человек «в черном» словно этого и ждал. Воодушевившись ее кивком, он начал пространный рассказ о далеких звездах, планетах и зодиакальных созвездиях и о их влиянии на судьбы людей и, вообще, на все происходящее в мире. Он категорично утверждал, что все взаимосвязано и находится в невидимой гармонии, нужно лишь научиться распознавать эти факты и правильно интерпретировать полученные результаты. Он рассказывал так живо и образно, что через пятнадцать минут, не заметив как, Люба целиком погрузилась в новые и до сей поры неизвестные ей аспекты человеческой жизни.

– А хотите, сударыня, я угадаю, кто вы по знаку зодиака? У вас же это на лице написано! – воскликнул, широко улыбаясь, незнакомец. – Шучу-шучу!.. Вообще-то, в основном все написано на ладонях и стопах.

– И кто же я, по-вашему? – недоверчиво поинтересовалась Кудряшова, осторожно протягивая ему руки.

Став сама серьезность, мужчина аккуратно взял ее за кисти. Скрупулезно осмотрев ладони, он повертел вправо-влево, согнул-разогнул, изучил складки и линии, после чего стал пристально разглядывать фаланги пальцев и ногти.

– Смею предположить, вы… Телец. Родились где-то в конце апреля… Да, точно! Здесь, как говорится, и к бабушке не ходи, – он улыбнулся обезоруживающей улыбкой. – В прошлом вы пережили большое горе… вероятно, смерть близкого человека… Да и сами были на краю гибели. Так, что еще можно сказать?.. Ага! – было заметно, что новое открытие его очень обрадовало. – У вас как минимум двое детей – мальчик и девочка. Причем один ребенок наверняка невероятно изобретателен, а другой – очень артистичен… Впрочем, сейчас это совершенно неважно, поскольку вы и сами наделены немалыми талантами… В общем, скажу одно: вам определенно стоит познакомиться с астр…

Он запнулся на полуслове и медленно поднял на Любу удивленный взгляд.

– Не может быть!.. А вот это уже не случайность…

Люба отчетливо видела, как с каждой секундой лицо мужчины менялось буквально на глазах, становясь все более и более возбужденным. Хотя он и пытался это тщательно скрывать. Кончики его пальцев вдруг мелко задрожали, он нервно облизнул губы, а уголок его щеки вдруг ни с того ни с сего стал ритмично подергиваться.

С трудом сглотнув слюну, он нервным движением поправил очки и почти шепотом поинтересовался:

– Извините, а как вас зовут? Ваше имя, случайно, начинается не на букву «Л»?

Как только он это произнес, Люба в буквальном смысле слова остолбенела. От этого, в принципе, безобидного вопроса ее по какой-то необъяснимой причине охватил нешуточный страх. Точь-в-точь, как тогда в лесу во время встречи со зловещей старухой-оракулом.

– Люба… – только и смогла прошептать она. – Но как вы об этом узнали?..

– Это неважно, – быстро ответил незнакомец.

Он стал беспокойно теребить пальцами кончик своей бороды.

– Но, если хотите, я могу этому вас научить. Куда важнее, что именно сегодня мой личный гороскоп сулил мне встречу с роковым Тельцом, которая мне даст то самое недостающее звено, – уклончиво продолжил он и быстро перевел разговор на другую тему. – Скажите, а кто ваши дети по знаку зодиака? То, что мужа у вас нет, это я без всякой астрологии уже понял…

И он вновь обезоруживающе улыбнулся.

Люба не знала, что и ответить. С одной стороны она была напугана и смущена, но с другой… Этот странноватый тип не просто ей симпатизировал, он каким-то непостижимым образом притягивал ее к себе как магнит.

– Люба, пожалуйста, только не бойтесь меня, – пристально глядя ей в глаза, как заправский гипнотизер, произнес «человек в черном». – Меня зовут Аркадий Тверд. Я – ученый-исследователь, а не какой-то злодей-чернокнижник, как вы могли себе вообразить. Можно сказать, что я просто любопытный от природы человек, пытающийся создать собственную теорию мироздания.

Все это было сказано настолько доброжелательным тоном, так искренне и убедительно, что Люба не выдержала и сдалась. Многолетний прием транквилизаторов и антидепрессантов, а так же полное отсутствие мужского внимания сделали свое «черное» дело. Критическое мышление женщины было явно не на высоте.

– Мой сын… – начала она, но затем, словно опомнившись, прервалась и торопливо уточнила: – Мои дети – Стрельцы.

– Вы точно уверены, что они именно Стрельцы? – почему-то слишком уж серьезно переспросил новый знакомый. – Когда именно они родились?

– Они родились в один день, двадцать восьмого ноября, – ответила Кудряшова и совершенно неожиданно для себя расплакалась.

Уточнять что-то еще Аркадий не стал, а вместо этого, приобняв Любу за плечи, слегка притянул к себе. Все это было проделано настолько тактично и ненавязчиво, что не только не испугало Любу, а, наоборот, показалось ей очень приятным и уместным.

А она все плакала и плакала, по какой-то непостижимой причине рассказывая своему новому знакомому историю своей жизни. Люба плохо помнила, что он ей отвечал, но одно она запомнила точно.

– Люба, жду вас в пятницу, в восемнадцать ноль-ноль, на лекции в ДК «Железнодорожников». Обязательно приходите – вам это точно понравится. И, запомните, ваши дети – не Стрельцы. Они – Змееносцы. Впрочем, как и я.

Кудряшова непонимающе посмотрела на Тверда. Но тот, ничего больше не объясняя, стремительно развернулся и зашагал по асфальтовой дорожке в сторону выхода из парка.

«Змееносцы… Какие еще такие змееносцы? Что за белиберда?.. – путались мысли у нее в ее голове всю дорогу до дома. – А я-то хороша!.. Вот чего, спрашивается, посреди улицы нюни перед незнакомым человеком распустила?.. Какая еще к дьяволу астрология? Дома сын сидит не кормленный! Домой, домой, домой…»

И все же в пятницу она сделала свой выбор.

***

«Змееносец… Теперь-то я хорошо знаю, что это за знак такой», – улыбнулась Люба, поворачивая ключ в замке.

Толкнув дверь, она очутилась в маленькой прихожей. И первое, что ей бросилось в глаза, были огромные, сорок пятого размера, не меньше, осенние ботинки, стоящие посреди коридора.

«Так, а это кто у нас в гостях? То, что ботинки не Яна – это точно… У него сороковой… – удивилась она, рассматривая обувь. – У нас Аркадий, что ли, в гостях?!..»

Догадка ее несказанно обрадовала. Люба сразу засуетилась и, поставив авоську с продуктами на пол, собиралась было радостно поприветствовать гостя, но внезапно замерла на месте и прислушалась. Из глубины квартиры доносились подозрительные шумы и стоны.

Вот опять послышался ритмичный скрип дивана. Пауза, и вновь все повторилось.

От страшной догадки внутри у Кудряшовой все похолодело. Не разуваясь, они кинулась в комнату. Открывшаяся перед ней картина заставила Любу на секунду потерять дар речи. На диване в страстном переплетении лежали два обнаженных человеческих тела. Эти двое увлеченно занимались любовью.

– Учитель… – только и смогла вымолвить она. – Аркадий, за что?..

Услышав голос позади себя, Тверд вздрогнул и, быстро вскочив на ноги, ничуть не стесняясь своей наготы, замер перед остолбеневшей Любой.

– Вот видишь, Люба, я же говорил тебе, что наша мартовская встреча была неспроста. Посмотри, это и есть то самое недостающее звено моего личного гороскопа, – твердо произнес он и отошел в сторону.

Только теперь Кудряшова поняла, кто был второй половиной этого бурного соития.

С дивана на нее испуганно и одновременно вызывающе глядели такие знакомые глаза.

– Яна?.. Да разве такое может быть?.. – только и смогла прошептать Кудряшова.

Ее сознание, как в быстро меняющемся калейдоскопе, стало стремительно рассыпаться на множество мелких фрагментов, чтобы уже в следующее мгновение собраться в абсолютно новый вариант воспринимаемого мира. А затем в новый, и в новый… и так до бесконечности.

Необратимый процесс потери разума был запущен. С тех пор сумасшествие стало для нее обыденной реальностью. Больше в нормальное состояние сознания Кудряшова так никогда и не приходила. А потому, спустя пару дней, ее госпитализировали в психиатрическую больницу, где она так и осталась под наблюдением врачей на постоянной основе.




Глава 6


Март 1996 года, город Орел, Россия.

В комнате царил полнейший беспорядок. Но так могло показаться лишь на первый взгляд. Стоило только присмотреться более внимательно, как неизбежно напрашивался вывод, что во всем этом хаосе присутствует определенный принцип и все здесь находилось в строгом соответствии с жизненным укладом жильцов.

И главным принципом, которому здесь все подчинялось, была незримая черта, некая медиана, разделявшая комнату на две части – женскую и мужскую половины.

В левой половине располагался темно-коричневый лакированный шкаф времен брежневского застоя, доверху забитый женскими вещами, причем так, что одна из его дверок просто физически была не в состоянии закрыться. Зато старенький трельяж в углу, сплошь заставленный разномастными иностранными косметическими средствами и дамскими аксессуарами, выглядел угрюмым старым воякой, с застегнутым на все пуговицы парадным мундиром.

Рядом с ним на стене, увешанной вырезками из глянцевых журналов мод, в новенькой золотистой рамке висела цветная фотография. С нее мило улыбалась молодая девица двадцати-двадцати двух лет в ярко-красном закрытом купальнике и зачесанными назад короткими темно-русыми волосами. Радостно сверкая идеальной белоснежной улыбкой, она выглядела абсолютно счастливой.

Чуть ниже, сильно диссонирую с фотографией, к серо-зеленым болотным обоям английскими булавками был приколот плакат с изображением Курта Кобейна – лидера известной рок-группы «Нирвана». Фронтмен, со спадающими на гитарный гриф волосами, был одновременно угрюм и печален. Но особую депрессивную нотку его образу придавала надпись в правом нижнем углу плаката. Чем-то буро-коричневым, сильно похожим на застарелую запекшуюся кровь, были неразборчиво начертаны цифры.

Завершал антураж «женской» половины каскад из трех застекленных полок, под завязку набитых книгами. В основном это была литература эзотерического толка, а так же книги и руководства по прикладной астрологии.

В правой половине комнаты во всем чувствовалась твердая мужская рука. Мебель была расставлена просто, удобно и практично, а личные вещи хозяина с педантичной безупречностью были аккуратно разложены по своим местам. Около стены стоял старенький комод, над которым, на покрытой лаком самодельной деревянной полке-подставке ютился зачехленный духовой инструмент – труба.

В углу располагался большой книжный шкаф. Только, в отличие от женской половины, здесь присутствовали издания совершенно иного толка. Руководства по криминалистике, судебной медицине, правоведению, делопроизводству и прочей юридической специфике, чередовались с учебниками по психологии, психиатрии и социологии.

Напротив окна стоял письменный стол, а на нем, в массивной деревянной рамке, большая черно-белая фотография. На ней был запечатлен молодой человек с видеокамерой в руке. Даже мимолетного взгляда хватало, чтобы понять, что он приходится родным братом девицы, чей портрет висел на стене в противоположной части комнаты. Сходство между ними было просто поразительным.

Завершала убранство комнаты триада: растопырившийся на кривых ножках диван времен позднего СССР неопределенной расцветки, его ровесница – кресло-кровать и запыленный телевизор «Рубин» с водруженным на него новеньким видеомагнитофоном «Электроника».

В настоящий момент в кресле-кровати, поджав под себя ноги, сидела девушка, облаченная в розовый банный халат. Выразительные ресницы ярко-зеленых «кошачьих» глаз были искусно подкрашены тушью, а на верхних веках металлическим отливом играли светло-серые тени. В тон им были подкрашены и чуть полноватые капризные губы. Волосы брюнетки были аккуратно уложены назад и зафиксированы гелем с эффектом мокрых волос.

Перед ней на журнальном столике была разложена старенькая, местами уже затертая и выцветшая карта центральной России. В одном месте на ней маркером была нанесена жирная точка красного цвета, возле которой ярким пятном просматривался многократно обведенный вопросительный знак. Немного правее аккуратным женским почерком была сделана приписка: «Причина».

Кроме этого по карте, словно циркулем, был прочерчен практически идеально ровный круг, проходящий через два областных центра – Орел и Брянск.

Один из углов карты был придавлен перекидным календарем, на открытом листке которого читалась надпись: «21 марта 1996 года – День весеннего равноденствия». Тут же на журнальном столике находился двухкассетник «SHARP», из динамиков которого гремела «Smells like teen spirit» уже упомянутой выше группы «Nirvana».

Внезапно, перекрывая ритмичный грохот «гранжа», по квартире разлилась заливистая трель дверного звонка. Услышав ее, брюнетка выключила магнитофон, легко и стремительно подскочила с кресла и, скинув с себя банный халат, принялась облачаться в заранее приготовленную одежду.

В черной полупрозрачную текстурную блузку и обтягивающей удлиненной юбке она вскоре стала выглядеть как звезда эстрады.

– Ждать больше нечего! – твердо скомандовала она сама себе. – Сегодня идеальный день для начала нашей задумки!

И хотя во взгляде «кошачьих» глаз мелькали тени сомнений, но выражение лица молодой брюнетки оставалось налитым суровой решимостью.

Порывисто развернувшись, она уверенным шагом направилась к входной двери.

На пороге стоял высокий нескладный молодой человек с угревой сыпью на щеках. Смешные черные кучеряшки, торчащие из-под обтягивающей голову шапочки, придавали ему забавный вид. К тому же он смущенно переминался с ноги на ногу, словно не решаясь войти внутрь, и робко улыбался хозяйке квартиры виноватой улыбкой.

– Яна, привет! Как хорошо, что ты уже готова! – начал он было порывисто, но быстро осекся. – Извини, я так боялся, что ты откажешься со мной пойти… Ты же знаешь, как я отношусь к маэстро. А сегодня такой день!.. Такой день!… У Сергея Георгиевича вышла новая концертная программа, где он лично исполнит соло на трубе. Поверь, это будет огонь!

Пока гость все это произносил, он то и дело пытался опасливо заглянуть вглубь квартиры, словно хотел понять: есть там кто еще или нет.

– Да, кстати, а Ян дома? – словно извиняясь, осторожно поинтересовался он.

– Нет, уехал в Самару. У него экзамен скоро. Как сдаст, так и вернется. Дима, а зачем он тебе? – в голосе девушки послышалась откровенная насмешка. – Насколько я помню, он еще в прошлый раз все конкретно объяснил… Не твой это человек, и не твой зодиакальный знак, как бы ты о этом не мечтал.

И чуть более снисходительно добавила:

– Ладно, не топчись на пороге. Проходи и закрой за собой дверь. Нечего соседям наш разговор слушать. А то уши от сплетен завянут!

Последнюю фразу она произнесла нарочито громко, словно обращаясь к кому-то на лестничной площадке.

Молодой человек не стал дожидаться повторного приглашения и шустро заскочил в прихожую, быстро захлопнув за собой дверь.

– Молодец, – похвалила его брюнетка.

Посмотревшись на себя в зеркало на стене в прихожей, она поправила прическу и, распылив на шею духи, игриво подмигнула своему отражению.

Реакция на это гостя оказалась немного странной. Он чуть наклонился вперед и мечтательно потянул воздух носом. Его карие глаза затянуло туманной поволокой, а пухлый рот чуть приоткрылся.

– Эй, дружок, не расслабляйся! – насмешливо кинула ему на ходу хозяйка, тем временем уже надевая клетчатое весеннее пальто. – Помчали, а то можем и опоздать!

Вместо ответа парень скривил кислую гримасу и, словно передразнивая ее, едва слышно фыркнул.

«Глупышка, неужели ты думаешь, что сможешь меня заинтересовать?» – от этой мысли ему стало смешно и он незаметно улыбнулся уголками рта.

Желая ей подыграть, он в привычной для себя манере послушно промямлил:

– Уже бегу, дорогая… Ты ключи от машины не забыла?

Глаза брюнетки вспыхнули холодным огнем. Она вплотную подошла к гостю и с угрозой заглянула ему в глаза.

– Запомни, Дима, я никогда ничего не забываю. Никогда… – произнесла она ледяным тоном.

Секунду подумав, она добавила уже более спокойно:

– Особенно, если кто-то сделал мне больно…

Бросив на нее короткий недоумевающий взгляд, молодой человек быстро распахнул дверь и пулей выскочил на лестничную площадку. Он оказался так взволнован произошедшим, что даже не заметил, как тихонько захлопнулась приоткрытая дверь квартиры напротив, и кто-то тут же прильнул глазом к дверному глазку.

Как только парочка спустилась вниз и покинула подъезд, дверь квартиры напротив вновь медленно отворилась, и на лестничной площадке показалась грузная пожилая женщина в сдвинутом набок каштановом шиньоне. Стараясь не шуметь, она на цыпочках подкралась к двери квартиры молодой брюнетки и осторожно прильнула к ней ухом.

Постояв так с минуту, любопытная пенсионерка разочарованно вздохнула и выдала одну лишь ей понятную фразу:

– Врет ведь, сучка, врет…

***

Тремя днями позже досужая бабка вновь была на своем посту. Только на этот раз она караулила не соседку, а стоя у входной двери своей квартиры, напряженно вслушивалась в звуки на лестничной площадке. Она с волнением ожидала возвращения из гостей своего единственного и ненаглядного великовозрастного сыночка.

«Ну где же Вадик так задерживается?.. Уже половина третьего, а его все нет! Где его черти носят?!» – ругалась она и вот уже второй раз за сегодняшний вечер собиралась принимать «Корвалол».

Пока на кухне она отсчитывала положенные на прием двадцать капель успокоительного, за окном раздался звук подъехавшего автомобиля. Мотор заглох, хлопнула дверца и в ночной тишине послышались глухие нетвердые шаги – кто-то с трудом поднимался по лестнице.

«Ах, Вадик, ах, засранец! Опять напился и опять на такси деньги тратит! А мне ведь пенсию только через две недели принесут!» – в сердцах воскликнула она, закрутила пробкой пузырек с лекарством и, насколько ей позволяла грузная комплекция, заспешила к заранее приоткрытой входной двери.

Шаги поднимающегося по лестнице человека приближались.

Наполовину высунув наружу голову, досужая пенсионерка уже собиралась разрядиться гневной тирадой, обращенной к загулявшему сыну, но в результате ей удалось лишь выдавить из себя:

– Здрасьте…

Прямо перед ней на лестничной площадке стоял бородатый человек в очках и шляпе. На нем были черный плащ, а в руке он держал зонт-трость. Пустым и холодным взглядом он окинул ее с ног до головы, повернулся к ней спиной и принялся шарить рукой в кармане в поисках ключей.

Открыв дверь, он прошел внутрь квартиры и включил в прихожей свет. В задумчивости постояв на месте, мужчина повернул к бабке свое отрешенное лицо и холодным голосом с металлическим оттенком, выделяя каждое слово, изрек:

– Astra inclinant, non necessitant * (Звезды склоняют, а не принуждают)

После чего захлопнул дверь.

– Сам дурак, и не лечишься! Тьфу, на тебя! – огрызнулась в ответ разобиженная от непонятных слов пенсионерка, и с досады сплюнула на пол.




Глава 7


Август 1996 года, город Брянск, Россия

По порожкам женской консультации спускались двое – он и она.

Мужчина смотрелся очень представительно: высок, широк в плечах, хотя и несколько полноват, с элегантной шкиперской бородкой, обрамляющей волевой подбородок и вдобавок в больших квадратных очках. Он просто сиял от счастья. Раз за разом, поворачиваясь к своей спутнице, он то обнимал ее за плечи, то что-то эмоционально говорил, жестикулируя и размахивая руками по сторонам, и вот уже в который раз нежно целовал в щеку.

Его спутница была явно в другом эмоциональном состоянии. Она была чем-то обеспокоена. И хотя на обычно строгом лице сейчас светилась радостная улыбка, но в глубине ее серых внимательных глаз затаились волнение и тревога. По-спортивному подтянутая, она шла твердой походкой уверенного в себе человека и за все это время не произнесла ни слова. Навскидку ей можно было дать не больше тридцати, однако сеточка мелких морщин вокруг глаз упрямо указывала на то, что это не совсем так.

На ней была новенькая с иголочки милицейская форма, на которой, горя звездами, сверкали погоны майора. Светлые волосы, подстриженные под удлиненное каре, были распущенные по плечам и развевались от каждого порыва ветра.

И действительно, день сегодня выдался на удивление ветреным. Правда ей этот факт был отчасти приятен, поскольку ветер хоть немного облегчал утомившуюза долгое лето жару. А вот ее она не любила больше всего на свете, втайне ото всех радуясь, что лето на исходе и до наступления так любимой ею осени осталось всего-то несколько дней.

Подойдя к припаркованной на больничной стоянке старенькой красной «Ниве», парочка забралась внутрь, где мужчина продолжил свой долгий монолог.

– Олеся, милая, даже не спорь! Я категорически настаиваю! Ты просто обязана написать рапорт о переводе в следственный отдел. Ты теперь майор, человек солидный, хватит по подворотням за преступниками бегать!.. Что тебе только что врачи сказали?.. Ты – позднородящая. Понимаешь?.. А это, моя дорогая, значит то, что к периоду вынашивания плода ты должна относиться с двойной осторожностью. В конце концов, я ведь врач, да еще и отец будущего ребенка!.. Поэтому, милая, не спорь. Заметь, я не часто бываю столь категоричен… – уже более примирительным тоном добавил он и с надеждой заглянул жене в глаза.

– Врач-врач… – улыбнулась, наконец-то, его спутница. – Только не забывай, Славик, что ты – врач-офтальмолог, а не акушер-гинеколог!.. Хотя, ладно, убедил. Сегодня же пишу рапорт на перевод. Переживет годок-другой уголовный розыск без досужей оперативницы. Но, мой любимый муж… – она взяла паузу и вновь строго посмотрела на мужа, – ты упускаешь из вида одну важную деталь. Пусть и как следователь, но дежурить и выезжать на места преступлений мне все равно придется. К тому же ты не забывай, я – Олеся Сергеевна Киряк, и этим все сказано. Да и следствие вести, уважаемый товарищ доктор, это не только в кабинете сидеть и штаны просиживать, как ты думаешь, а та еще нервотрепка.

– Но и ты тоже учти, расследование вести – это не бандитов самостоятельно задерживать. Следователь – не опер, восемьдесят процентов времени в кабинете проводит, – парировал муж и уже более расслаблено произнес: – Хватит с меня уже твоих приключений. Вон, посмотри, твоя левая кисть до сих пор в кулак не сжимается. А у тебя, между прочим, уже пятый месяц пошел. Скоро живот начнет расти – себя не узнаешь. И как ты тогда представляешь погоню колобка за бандитами?

Напоминание о растущем животе озадачило женещину-майора. Она кинула быстрый взгляд куда-то вниз – вроде бы еще не выступает – и посмотрела на свою левую руку.

«Да, в этом Славик, конечно, прав – кисть еще до сих пор окончательно не восстановилась. Хотя, нет… уже прочти в полном порядке», – заупрямилась Киряк, незаметно от мужа пытаясь сжать до конца пальцы в кулак.

Она прекрасно помнила, сколько времени занял период реабилитации после двух перенесенных операций. То была история трехгодичной давности, когда во время задержания опасного преступника тот нанес ей тяжелейшую травму, раздробив тяжелым предметом кости левой кисти. Все было настолько серьезно, что даже дальнейшая карьера оперативницы стояла под большим вопросом. Ей навсегда врезалось в память, как в течение полугода, через боль, через слезы и буквально через не могу, день за днем она методично разрабатывала искалеченную руку. Сначала с врачом в поликлинике УВД, а позднее – самостоятельно в спортзале на занятиях карате. В итоге сила характера и упорство дали свой результат: ей удалось пройти медкомиссию, получив зеленый свет для продолжения милицейской службы.

– Слав, давай не будем об этом, а то я сразу начинаю нервничать. Я же сказала, что согласна. А волноваться мне теперь вредно, так ведь? – она улыбнулась и поцеловала мужа в губы. – Все, дорогой, вези меня в управление, через час доклад у Лешко.

***

– Сергей Сергеевич, я очень надеюсь на ваше понимание, – завершив доклад, майор уголовного розыска Киряк положила на стол шефа служебный рапорт о переводе.

Однако лицо начальника отдела областного УГРО так и осталось бесстрастным. Взяв листок бумаги, он быстро пробежался глазами по тексту и отложил его в сторону.

– Честно скажу… не ожидал, – полковник в задумчивости запустил руку в копну своих густых седых волос и, проведя по ним рукой, с досадой недовольно прокряхтел:

– Олеся Сергеевна, а вам точно это нужно?..

Однако взглянув на замершую в напряжении подчиненную, уже намного спокойнее добавил:

– Зато, наверное, какой дотошный следователь в областной прокуратуре теперь появится.

И не выдержав, улыбнулся.

– Да еще и с пополнением.

– Сергей Сергеевич, спасибо за понимание и поддержку! Уж я не подведу, будьте уверены, – с заметным облегчением произнесла Киряк и, сама того не замечая, положила руку себе на живот.

– Это мы еще посмотрим… – вновь привычно строго подвел итог полковник. – Однако прежде чем я подпишу рапорт, вам все же придется напоследок еще поработать опером. Сегодня утром поступил запрос из следственного отдела областной прокуратуры о выделении в их распоряжение двух опытных оперативников. Оба будут включены в состав специально созданной группы. Руководить группой будет старший следователь по особо важным делам Петр Ильич Свешников. Думаю, вы с ним хорошо знакомы. Кроме вас, в его распоряжение поступает капитан Ярыгин, но приступит с четверга, поскольку сейчас находится на больничном листе. Поэтому, Олеся Сергеевна, сразу после завершения нашего разговора вам следует отправиться в областную прокуратуру. Считайте, что с этой минуты вы уже находитесь в подчинении Свешникова.

Олеся Сергеевна уже хотела ответить: «Есть», но решила повременить, поскольку поняла, что Лешко донес до нее еще не всю информацию.

И действительно, немного помолчав, Сергей Сергеевич продолжил:

–Теперь что касается самого дела. Расследование начато недавно, а потому пока нет ясности – случайность это или совпадение…

И вновь Лешко умолк.

– В общем, есть подозрение, что у нас завелся маньяк.

Было заметно, что последние слова дались ему особенно тяжело. На то была причина. Как знала Киряк по рассказам сослуживцев, еще будучи простым лейтехой, Лешко однажды вышел на след такого нелюдя. Правда, было это в Забайкальской тайге, недалеко от Иркутска, и тогда молодому оперативнику пришлось в одиночку обезоружить и задержать опасного преступника. А вот спасти находящуюся в заложницах молодую женщину – работницу местного сельмага – он так и не смог. Как считал сам Сергей Сергеевич, в те времена он был слишком самонадеян, наивен и по-юношески горяч. С тех пор он с особой болезненностью реагировал на дела, где мог фигурировать серийный убийца.

На Киряк же слова, что в области завелся маньяк, произвели противоположный эффект. Мгновенно подобравшись, она теперь ловила каждое слово начальника.

– Пока это лишь предположение. Официально данную версию еще нигде не озвучивали: прокуратура не желает излишней огласки. До тех пор, пока не будут найдены неопровержимые доказательства, об этом расследовании будут знать лишь главный прокурор области, начальник областного УВД, руководитель группы Свешников, я и специально привлеченные сотрудники: вы, Олеся Сергеевна, Ярыгин, начальник криминалистического отдела Иванов и эксперт-криминалист, который будет вести видеосъемку.

Последнему факту Киряк откровенно удивилась, однако промолчала. Лешко же, словно прочитав ее мысли, пояснил:

– Это не моя прихоть, – в его голосе промелькнуло едва заметное раздражение. – Это, так сказать, веяние времени. С учетом общественной значимости совершенных преступлений и для более детальной фиксации улик прокуратурой было принято решение о проведении видеосъемки на всех этапах предварительного расследования. Больше пояснить ничего не могу. Обо всех деталях вас проинформирует ваш новый начальник. Надеюсь, вам все понятно?

– Так точно, товарищ полковник.

– Тогда с богом. Сейчас позвоню Петру Ильичу: пусть принимает пополнение.

На этот раз в интонации Лешко она почувствовала легкую грусть.

«Все будет хорошо, товарищ полковник. Я вас не подведу. И не в таких передрягах бывала», – невозмутимо заключила Олеся Сергеевна и покинула начальственный кабинет.




Глава 8


В кабинете старшего следователя по особо важным делам подполковника юстиции Свешникова ее уже ждали. За большим письменным столом, заваленным кипами бумаг и стопками папок со служебными документами, ссутулившись, сидел краснолицый, крепкий на вид мужчина лет так под шестьдесят. Небольшого росточка, пузатенький, в темно-синей форме прокурорского следователя, он смешно шевелил пегими от седины пушистыми усами и читал какой-то документ в раскрытой папке из кожзама. Его практически круглые, чуть на выкате, карие глаза возбужденно блестели, а на губах блуждала таинственная улыбка. Своим видом он очень напоминал одного из гномов Диснеевского мультфильма про Белоснежку, за что, кстати, среди коллег имел за глаза прозвище Старый Гном.

Однако столь забавная на первый взгляд внешность была не более чем ширма, за которой скрывался мощнейший аналитический ум и незаурядные способности. Особенно, что касалось вопросов психологии и ведения допросов у подозреваемых лиц. В этом Петру Ильичу не было равных во всем следственном отделе областной прокуратуры.

Оторвав взгляд от служебного документа, Свешников доброжелательно, по-стариковски, улыбнулся и, словно считая само собой разумеющимся, первым делом предложил Киряк немного перекусить.

Петр Ильич вообще был большим любителем хорошенько поесть, а потому шутки, ходившие о нем – что, мол, Старый Гном питается двадцать четыре часа в сутки – определенно имели под собой реальные основания. В этом Олеся Сергеевна и убедилась буквально через пару секунд.

Не дав ей произнести в ответ ни слова, кряхтя и сопя, Свешников полез под стол и достал оттуда большой кожаный портфель. Раскрыв его, он извлек упакованный в несколько целлофановых пакетов свой походный продуктовый запас: три бутерброда с толстенными ломтями вареной колбасы, четыре огурца, два мясистых помидора, пять отварных картофелин, щедро посыпанных укропом, четверть буханки порционно нарезанного черного хлеба, пучок лука и пучок петрушки. Пошарив рукой по дну, он с особой осторожностью извлек и выложил на стол аккуратно завернутое в бумагу, мелко нарезанное сало с чесноком.

– Вот, супруга на обед немного собрала… Негусто, конечно, да и без борща на этот раз… Но, как говорится: «Что бог послал». Олеся Сергеевна, угощайтесь.

Поначалу Киряк думала было отказаться, считая, что требуется проявить такт – все-таки это был ее первый день в качестве подчиненной Свешникова. Но затем, поразмыслив, она решила, что отказ будет выглядеть как минимум не учтиво. К тому же, отказавшись от еды, она однозначно бы слукавила, поскольку в действительности была зверски голодна.

Стоило бы отдельно отметить, что с тех пор как она забеременела, ее почти беспрерывно мучил жутчайший, совершенно неконтролируемый и так несвойственный ей ранее голод. Сегодняшнее утро не было исключением. И это несмотря на то, что за завтраком она съела двойную порцию яичницы с колбасой, пять пышных сырников со сметаной, приготовленных заботливым мужем, и запила все это двумя кружками сладкого чая с вареньем.

И все же столь плотный завтрак ей ничуть не помог. Вот уже как полчаса она упрямо гнала от себя навязчивую мысль – ей безумно хотелось заварных пирожных, причем непременно с очень-очень жирным заварным кремом.

***

Завершив традиционный второй завтрак, Свешников удовлетворенно откинулся в рабочем кресле. Попивая чаек из большой глиняной чашки, он неторопливо и обстоятельно ввел новую подчиненную в курс дела.

Выяснилось, что первая жертва предполагаемого маньяка была обнаружена двадцать четвертого июня сего года. Ею оказалась некто Рахманова Ольга Викторовна, тысяча девятьсот тридцать второго года рождения, жительница села Радогощь, Комаричского района Брянской области. Ее обнаружили на берегу небольшой речушки Нерусса, головой погруженную в воду. Со слов родственников, погибшая рано утром погнала на речку гусей, а домой так и не вернулась.

При осмотре места происшествия складывалось впечатление, что старушка потеряла сознание, упала в воду и захлебнулась. Как выяснилось позже, у Рахмановой был целый букет хронических заболеваний, которые могли привести к внезапному обмороку. Например, она страдала сахарным диабетом и постоянно подкалывала инсулин. И хотя судмедэксперт, проводивший осмотр, заострил внимание дежурного следователя на том, что на трупе имеется свежий след от инъекции в области правого плеча – что не характерно для места инсулиновой «подколки» – никто на этот факт внимания тогда не обратил. Дело было закрыто с формулировкой: «Несчастный случай».

– Появился, Олеся Сергеевна, у нас в экспертно-криминалистическом отделе юный Шерлок Холмс, – внезапно перепрыгнул на другую тему Свешников. – Без году неделя, как приступил к самостоятельной работе, а до того в стажерах ходил. Но фамилия у него знатная, аппетитная и очень забавная – Галушка. Ян Алексеевич Галушка.

На этих словах весельчак Свешников не выдержал и по-детски прыснул в кулак. Правда, быстро придав лицу серьезный вид, важно поправил усы и продолжил:

– Парень он, стоит отметить, конечно, старательный. И главное – наблюдательный, что в его профессии наиважнейшее качество. Но, что особенно занятно, он весь процесс осмотра места происшествия на видеокамеру снимает. Все-все, до мелочей. Говорит, это современный подход в криминалистике и перспективный способ выявления незамеченных ранее улик. Мол, позднее, уже незамыленным глазом, можно сколь угодно долго пленку пересматривать и оценивать детали места преступления. И что вы думаете? Нашел-таки, шельмец, те самые ускользнувшие ото всех детали! Ну да ладно, это я что-то впереди паровоза бегу…

Петр Ильич сделал большой глоток чая и довольно крякнул.

– А спустя ровно месяц, двадцать четвертого июля, произошел еще один загадочный случай. В поселке Красное Знамя Брасовского района случился пожар – загорелась крыша частной баньки. Может, искры из дымохода попали на рубероид и тот «прихватился», а может и умышленный поджог, кто знает?.. В любом случае силами соседей пожар был быстро потушен. Но когда они заглянули в предбанник, то обнаружили там труп хозяйки, семидесятитрехлетней Лариной Зинаиды Петровны. Бабулька лежала в одежде поперек прохода. Прибывшая на место следственно-оперативная группа выдвинула три версии: несчастный случай, убийство и суицид. Дело в том, что печная заслонка была полностью перекрыта. Однако на первое место поначалу вышла именно версия с убийством. Как выяснилось, Ларина не один год состояла на учете в областном психдиспансере по причине навязчивых бредовых идей. Она на полном серьезе считала, что с возрастом у нее открылся дар оракула, а потому она всем в деревне регулярно делала всякого рода предсказания: как хорошие, так и плохие. Но вот что любопытно, иногда гадалка попадала точно в цель. Народная молва быстро разнесла эту весть, и к Лариной потянулись посетители. Даже из областного центра приезжали за консультацией к бабе Зине. Была выдвинута версия, что своим необузданным языком бабка могла наговорить сякой ерунды, что повлекло за собой месть пострадавшего. К тому же судебные медики обнаружили у нее в области плеча след от инъекции. Правда, и тут заковырка нашлась, поскольку у Лариной периодически случались приступы буйного помешательства. Как сама она говорила: бесы ее мучили. В такие моменты обычно соседи вызывали скорую, и приехавшая бригада вводила ей успокоительное. Правда, делались эти инъекции, как придется: кто-то держал буйную старуху, кто-то делал ей укол. Фельдшеры из местной ЦРБ подтвердили этот факт, но утверждали, что накануне или в день трагической гибели вызова к ней не поступало. Версия с наследниками так же была отметена, поскольку жила Ларина одиноко, а родственников у нее не было. Получалось, что бабка сама решила на себя руки наложить. В итоге и это дело со скрипом, но было закрыто с формулировкой: «Самоубийство».

Киряк внимательно слушала, стараясь не упустить ни одной детали.

– Да, кстати, к Лариной наш юный Шерлок Холмс так же выезжал. Правда, еще в ранге стажера, – сделал примечание Свешников. – И так же все запечатлел на камеру.

Заметив удивленный взгляд Олеси Сергеевны, следователь пояснил:

– Да, Олеся Сергеевна, все видеокассеты приобщены к делу, с которым вам сегодня требуется ознакомиться.

Свешников взял паузу и о чем-то задумался.

– Вы знаете, – продолжил он, – а в этом действительно оказалось много пользы. Я сам потом несколько раз пересматривал эти кассеты, и только благодаря этому смог найти несколько ускользнувших от меня вначале важных деталей. Так что наш новый эксперт-криминалист – молодец!

А дальше Свешников рассказал, что третьей жертвой предполагаемого маньяка казалась не просто пожилая женщина, а инвалид-колясочник. Произошло это буквально три дня назад. Причем, как он отметил, опять-таки двадцать четвертого числа.

– Вот далось убийце это число! – в сердцах воскликнул Старый Гном. – Это что ж получается, если мы не поторопимся, то в сентябре нас очередной подарочек ожидает?

Оказалось, что некая семидесятилетняя Алина Тимофеевна Абакова по состоянию здоровья в течение последних лет находилась на постоянном проживании в доме-интернате для престарелых и инвалидов Навлинского района. Только, помимо всевозможных болячек, была у нее еще одна беда – старушка была не прочь хорошенько приложиться к бутылке. Правда, за какие-то ее прежние заслуги перед родиной руководство интерната смотрело на ее причуды сквозь пальцы. К тому же Абакова была классическая «тихушница», и никто из персонала интерната ее пьяной или в компании с другими постояльцами не видел. Обнаруживалось все обычно на вечернем обходе, когда медперсонал обнаруживал ее спящей мертвецким сном в своей комнате, с обязательным присутствием поблизости початой бутылки водки.

Но три дня назад случилось ЧП: старуху обнаружили мертвой в канаве за главным интернатским корпусом, вырытой ремонтниками для замены изношенных канализационных труб. Она лежала в траншее со свернутой шеей, рядом со своей перевернутой вверх колесами инвалидной коляской.

– Естественно, наиболее вероятной версией стало предположение о несчастном случае. Мол, в пятницу рабочие так сильно спешили по домам, что забыли огородить место выемки грунта. Только не все так просто… – одним глотком Свешников осушил кружку до дна.

– С учетом того, что несчастный случай произошел в государственном учреждении, я лично выезжал на место происшествия в составе опергруппы, – подчеркнул Свешников. – Поэтому, могу со стопроцентной уверенностью заявить, что никаких зацепок, указывающих на спланированное убийство, не было.

Петр Ильич взял театральную паузу и выдал фразу голосом победителя:

– Зато эксперт Галушка обнаружил! Он смонтировал три видео на одной кассете и указал мне на две важные детали, объединяющие их. Это самиздатовская книжка «О чем нам могут рассказать звезды». Она присутствовала на каждом из мест происшествия: в кармане утопленницы, в предбаннике угоревшей Лариной и в траншее рядом с трупом Абаковой. А еще он указал нам три цифры – тройки – присутствующие на каждом месте происшествия. В первом случае они были написаны мелом на двери баньки. Во втором эти триста тридцать три были начертаны на илистом берегу рядом с утопленницей из Радогощи. Причем, видели их все, но почему-то решили, что это местные ребятишки развлекались. Сейчас ведь лето, и местная детвора купается в речке каждый день.

От воодушевления, с каким Свешников рассказывал об этом, он даже раскраснелся и вспотел. Слова о летней поре, видимо, добавили жару, а потому Петр Ильич щелкнул кнопкой и включил настольный вентилятор.

– Честно скажу, я вначале Галушке не поверил. Даже хотел подшутить над его излишней наблюдательностью и притягиванием фактов за уши. Но, когда он сделал стоп-кадр с места происшествия в интернате, мне стало не до шуток. На нижней поверхности сиденья инвалидной коляски четко читались написанные красной краской: «333». Я уже проверил, это не инвентаризационный номер. Вот заключение экспертов. Прочтите, Олеся Сергеевна, только что передали.

Киряк пробежалась по документу глазами. В заключении было указано, что надпись нанесена веществом, по химическому составу соответствующим губной помаде импортного производства.

Пока она читала, Свешников впал в задумчивость. Он устремил отсутствующий взгляд в угол комнаты и ушел куда-то глубоко внутрь себя. Прошло с пару минут, прежде чем следователь вернулся в реальность. Он хитро посмотрел на Киряк, словно предлагая ей задать вопрос.

– Петр Ильич, я извиняюсь… Это все имеющиеся на данный зацепки? – осторожно начала Киряк.

Старый Гном вздрогнул, два раза моргнул и снова вернулся в реальность.

– Нет, конечно же! Дальше – еще веселее. Я обратился к вашему начальнику и мне выделили в помощь капитана Ярыгина. За два дня тот побывал во всех трех районах и добыл новую информацию. Обнаружился еще один любопытный факт, объединяющий эти случаи. Все погибшие оказались… Как бы правильно их назвать? В общем, в народе таких обычно называют «бабками».

Олеся Сергеевна вопросительно подняла брови.

– Ай… ну как по другому-то сказать?! Бабки, гадалки, ведьмы, ворожеи… Я думаю, Олеся Сергеевна, вы понимаете, о чем я? – оказавшись не в своей тарелке, нервно выпалил следователь по особо важным делам.

Хотя и сильно удивившись, Киряк постаралась сохранить на лице серьезное выражение.

– Да, Петр Ильич, я отлично понимаю, о чем вы говорите. Просто довольно неожиданный получается мотив для убийств. И что? И Рахманова, и Абакова тоже были гадалками?

– Да. Первая слыла в округе опытной ворожеей, а другая профессионально гадала на картах Таро. В прочем куда важнее то, что Ярыгин выяснил еще одну важную деталь. Оказалось, что ко всем старухам за некоторое время до их гибели приходил какой-то подозрительный бородатый тип в очках и черной широкополой шляпе. О чем он с ними беседовал, узнать не удалось, зато был составлен его словесный портрет и фоторобот.

Петр Ильич достал из стола листок с изображением незнакомца. На вид это был мужчина средних лет, европейской внешности, с густой бородой «лопатой» и пышными усами. Очки в крупной оправе и широкополая шляпа придавали ему весьма импозантный вид. Какие-либо другие особые приметы отсутствовали, за исключением того, что в очках были вставлены толстенные линзы.

– Да, не слишком много… – едва слышно протянула Киряк. – Любой бородач в очках – надень на него шляпу – сразу же окажется в роли подозреваемого… А что насчет книжки? Есть по ней какие-нибудь зацепки?.. Опечатки пальцев?..

– Молодец, Олеся Сергеевна, в самую точку попали!.. Хорошего оперативника всегда за версту видать! Сумел Ярыгин отыскать все три книжки и, изъяв со всеми формальностями, передал их криминалистам. И что вы думаете? Есть отпечатки, да еще какие! Можно сказать высшего качества, не на каждом месте преступления такие получишь. Причем на всех трех экземплярах обнаружены одинаковые «пальчики». И они точно не принадлежат погибшим старухам! Понимаете, что это значит?!.. Вот-вот, и я о том же. Ну, а раз вы теперь в моем подчинении, то вот вам и первое задание. Отправляйтесь прямо сейчас в экспертно-криминалистический отдел и внимательно изучите заключения специалистов, а заодно и познакомьтесь с Яном Алексеевичем Галушкой. Нашим руководством принято решение включить его в состав группы. Что вы на меня так смотрите? – вновь не удержался и хмыкнул Петр Ильич. – Конечно же, в качестве оператора видеосъемки!..

Еще не привыкнув к своеобразию характера Свешникова, Киряк решила не задавать лишних вопросов.

Она лишь коротко произнесла: «Слушаюсь!» и вышла из кабинета.




Глава 9


Добравшись до экспертно-криминалистического отдела, Олеся Сергеевна первым делом заглянула к его начальнику – подполковнику Иванову. С ним она была хорошо знакома. Тот проживал в соседнем подъезде их пятиэтажки, а потому практически ежедневно она встречала его, выгуливающего своего престарелого пекинеса. Когда она видела их рядом, то каждый раз на ум ей приходило одно и тоже сравнение: «Хозяин и собака – на одно лицо». И действительно, лицо Иванова, как и морда его лохматого питомца, было чуть приплюснуто по фронту, а потому на нем как-то по-особому выразительно выделялись меланхоличные, вечно влажные и навыкате светло-карие глаза.

– Иван Алексеевич, добрый день, – поприветствовала его Киряк, остановившись на пороге кабинета. – К вам можно?

Курящий в задумчивости у раскрытого окна мужчина неторопливо обернулся. Судя по едва заметному кивку, он определенно ее узнал и не возражал, если она войдет.

– Олеся Сергеевна, здравствуйте. А я вас уже заждался, – тихо, чуть нараспев, произнес Иванов. – Как узнал, что вас включили в состав группы, то ожидал, что к девяти ко мне прилетите. А нет, ошибся. Только сейчас заявились.

Он автоматически посмотрел на свои наручные часы.

– Так я и сама обо всем лишь час назад узнала, – сдерживая улыбку, деловито ответила оперативница.

Образ печального пекинеса, с дымящейся в пасти сигаретой, вновь нарисовался в воображении помимо ее воли.

– Иван Алексеевич, мне нужны экспертные заключения по смертям старух, а заодно хочу познакомиться с вашим новым сотрудником по фамилии Галушка.

– Как минимум по трем смертям, – пропустив ироничное замечание мимо ушей, поправил ее начальник экспертно-криминалистического отдела все тем же тихим, усталым голосом.

Киряк настороженно взглянула на Иванова, и с ее губ невольно сорвалось:

– Иван Алексеевич, я чего-то не знаю?..

– Да, моя дорогая, только об этом еще никто не знает… Так что будете первой, с кем я поделюсь своим наблюдением. Дело в том, что этот выскочка Галушка с одной стороны порадовал меня, как наблюдательный и думающий специалист, а вот с другой – очень и очень раззадорил. Это что же получается, криминалисты с огромным опытом просмотрели, а он, желторотый птенец, смог вот так, с кондачка, взять и обнаружить важные улики? Как-то неправильно получается. Так не бывает… Ну или хотя бы, не должно так быть.

Иванов прошествовал к своему креслу, держа в руках дымящуюся сигарету.

– Именно по этой причине вчера я решил лично пересмотреть все отпечатки пальцев да в картотеке хорошенько порыться. У меня, знаете ли, к дактилоскопии как дисциплине особая любовь еще с университетских времен… – и впервые лицо Иванова немного просветлело. – И знаете, что я обнаружил?.. Еще два случая, где фигурируют пальчики, с одной из этих брошюр по астрологии. Первый случай – это суицид. Три месяца назад в своем гараже покончил с собой некий гражданин Серыкин. Основная версия – самоубийство. Опустошив почти целую бутылку водки, этот товарищ свел счеты с жизнью самым банальным образом: захлопнул гаражную дверь, завел машину и сел возле выхлопной трубы. Итог – смертельное отравление угарным газом. Кстати, именно на бутылке один из «пальчиков» и проявился. Только вот одна странность… Эту самую початую бутылку обнаружили в багажнике, аккуратно завернутую в газету и перехваченную резинкой. Спрашивается, для чего такая щепетильность, если ты на тот свет собрался?..

Иванов неспешно затушил окурок в пепельнице и закинул ногу за ногу.

– Вторым происшествием, где засветился эти «пальчики», стало покушение на убийство одного местного бизнесмена. Год назад его взяла в оборот какая-то проститутка. Он привел ее к себе домой, а она ему Клофелин накапала в бухло. А когда барыга отключился, то благополучно почистила его домашний сейф, прихватив с собой десять тысяч долларов.

Киряк насторожилась.

«Маньяк, убивающий старух – это одно, а суицидник и ограбление бизнесмена это уже совсем из другой оперы. Пожалуй, стоит отработать и эти варианты», – заключила она.

Тем временем подполковник продолжил рассказ.

– Тут, понимаете, Олеся Сергеевна, какое дело… Обычная классификация отпечатков пальцев она ведь на чем основана?.. Правильно. На выявлении определенных видов папиллярного узора: дуги, петли, завитки, их разновидностях, гребневой счет и прочие специфические признаки линий и потовых пор… Но иногда бывает, что отпечатки подушечек пальцев настоль уникальны, что их запоминаешь сразу, безо всякой классификации. Как, собственно, и в данном случае. Обнаруженная мною «двойная петля» – это довольно редкий тип папиллярных узоров, а вот зеркальная «двойная петля» да сразу на обоих больших пальцах – это, знаете, огромнейшая редкость. Такие петли уникальны сами по себе. Их раз увидишь – ни с чем не спутаешь. Поэтому и врезались они мне в память. Знаете, в последнее время в журналах по криминалистике стали появляться аналитические статьи, где авторы выкладывают статистические данные по частоте встречаемости различных типов папиллярных узоров у разных групп преступников. Так вот, некоторые дюже умные пытаются связать особенности типа узора с наследственной предрасположенностью к определенному виду преступлений. Любопытно, но я сам не так давно читал, что одним из признаков склонности человека к насильственным действиям и тяжким преступлениям – в частности к убийствам – как раз и являются эти самые «двойные петли».

Иванов задумчиво потер подбородок.

– Ну да ладно, с этим наука еще только разбирается… А мы пока вернемся к нашим баранам. И начну я не с уникальных петель, а с самых обычных, но тоже весьма примечательных узоров.

Криминалист закурил еще одну сигарету.

– Так вот, на книженциях доставленных нам для проведения дактилоскопической экспертизы, помимо «пальчиков» жертвы, имелись еще и отпечатки, принадлежащие другому лицу. Это точно мужчина. Скорее всего, чуть выше среднего: метр семьдесят шесть – семьдесят восемь. Но важнее другое. Его «пальчики» имеют одну примечательную особенность – у них травмированы подушечки концевых фаланг. Там везде в изобилии присутствуют следы рубцов от заживших, скорее всего, вторичным натяжением ран. А теперь, Олеся Сергеевна, внимание! На одной из книг я обнаружил ту самую уникальную «двойная петлю» больших пальцев. И встречаются они вместе с отпечатками травмированного типа…

Иванов взял паузу.

– Исключительно на книжке из села Радогощь. Понимаете, к чему я клоню?

– То, что они знакомы друг с другом? – скорее по инерции ответила Киряк, которая сейчас была несколько сбита с толку.

– Именно, – кивнул эксперт.

– А не могут ли эти «двойные петли» и отпечатки изуродованных пальцев принадлежать одному и тому же человеку?

– Исключено, – категорично заявил Иванов. – Отпечатки однозначно принадлежат разным людям. Причем, травмированные «пальчики» располагаются исключительно на обложках. Внутри, на страницах, их нигде нет. Складывается впечатление, что этот человек лишь держал эти книги в руках, но не листал. Зато отпечатки больших пальцев с «двойными петлями» находятся повсюду: и на обложке, и на страницах книги. «Пальчики» же убитой старухи хаотично располагаются только на первых двух страницах. Не знаю, читала она книжку или нет, но пару страниц перевернула точно.

– Да уж, Иван Алексеевич, озадачили вы меня… Только вот одна беда – с материалами дела я еще не ознакомилась, – покачала головой Киряк. – Поэтому считаю преждевременным задавать вам какие-либо уточняющие вопросы. Но в любом случае, спасибо за информацию.

– Да не за что… – вновь привычно вялым тоном протянул Иванов и, неспешно встав с кресла, направился к раковине.

– А где бы мне найти вашего эксперта Галушку? Прямо горю желанием познакомиться с вашим новым подчиненным.

– Он в фотолаборатории. Только, Олеся Сергеевна, если что, не пугайтесь… Он… как бы точнее выразиться… несколько своеобразный молодой человек,– он прервал мытье рук и посмотрел на Киряк.

Уголки его рта едва заметно дернулись в стороны.

Киряк отлично знала, что это значит. Таким манером Иванов обычно улыбался.

***

В первом из двух кабинетов, отведенных под нужды фотолаборатории, Киряк никого не обнаружила. Зато обратила внимание на приоткрытую дверь лаборантской. Это было несколько странно, поскольку грубейшим образом нарушало всю технологию работы с фотопленкой.

Она осторожно она заглянула внутрь.

Все пространство комнаты заливал неяркий красноватый свет, источником которого служили два настенных фонаря со специальными светофильтрами. Прямо перед ней хорошо просматривался участок стены, выложенный светлыми квадратиками кафельной плитки. Он сразу привлек ее внимание, поскольку в этом месте творилось какое-то странное мистическое действо.

В красноватых бликах глянцевой поверхности кафеля плясали две огромные, размазанные по стене человеческие тени. Они, как два черных мрачных костра, медленно извиваясь, двигались из стороны в сторону в завораживающем дергано-ломаном танце. Удивительным было и то, что у танцующих фигур не просматривалось ног. Создавалось впечатление, что тела выходили прямиком из пола, переходя сразу в руки и головы.

И все же самым пугающим элементом фантасмагории были именно головы танцующих. Из их макушек, плавно сходясь к центру, наружу торчали то ли две толстые антенны, то ли…

От пришедшей в голову Киряк аналогии ее даже передернуло.

«Неужто это беременность так на мне сказывается?.. Уже чертовщина мерещиться стала…» – нервно усмехнулась она и громко постучала костяшками пальцев о притолоку.

Однако это не произвело на танцующие фигуры никакого эффекта. Они все так же продолжали двигаться в своем беззвучном странном танце.

Тогда Олеся Сергеевна решила действовать проще. Толкнув дверь, она уверенно шагнула внутрь.

Картина, открывшаяся взору, оказалась еще более странной, чем пляска теней на кафельной стене. Посередине комнаты спиной к ней на коленях стоял молодой человек и, ритмично сокращаясь всем телом, самозабвенно исполнял свой странный ломаный танец. На плечах у него был наброшен темно-синий хлопчатобумажный рабочий халат, застегнутый лишь на одну верхнюю пуговицу, а на ушах были водружены большие наушники, широкой соединительной пластиной-дугой, как нимб, покрывающие голову.

«Вот тебе и рога на стене», – улыбнулась Киряк и легонько постучала указательным пальцем по плечу танцора.

Это, в принципе, безобидное действие привело к весьма неожиданному и несоразмерному по ответу противоположному эффекту. Буквально за доли секунды молодой человек вскочил с колен и, развернувшись в воздухе на сто восемьдесят градусов, оказался лицом к лицу с Киряк с выставленными вперед руками.

Звенящее напряжение повисло в воздухе. Оперативнице даже показалось, что она почти физически ощущает, как вибрирует воздух в тесном кабинете фотолаборатории. Перед ней в позе боксера застыл молодой симпатичный брюнет лет двадцати пяти.

Среднего роста, худощавый, с немного удлиненными взъерошенными волосами, которые, ниспадая, доходили практически до края острого подбородка. Из-под распахнутого халата выглядывала футболка с изображением какого-то человека и надписью на английском языке: «Kurt Cobain» и затертые до дыр черные джинсы. На ногах красовались полуспортивные кеды с тремя полосками по бокам.

Настороженным взглядом он скользил по лицу оперативницы, пытаясь понять, кто же перед ним находится.

– Извините, что оторвала вас от столь важного дела, – с едва заметной иронией начала Киряк, – но я ищу Яна Алексеевича Галушку. Может быть, вы знаете, как его найти?

Выражение лица молодого человека мгновенно преобразилось. И спустя мгновение перед ней уже стояла совершенно другая личность: спокойный и уверенный в себе молодой мужчина.

– Позвольте представиться, я и есть Ян Алексеевич Галушка. Но вы можете обращаться ко мне просто Ян. До Алексеевича, как вижу, в ваших глазах я еще не дорос, – зачесав волосы назад, приятным глубоким баритоном произнес он. – Прошу прощения за мое представление, но с помощью танцев я снимаю умственное и психологическое напряжение. Знаете, музыка и танец – это лучший способ отвлечься от проблем.

Произнеся это, Галушка по-хозяйски уверенно подошел к стене и нажал на клавишу настенного выключателя. Яркий холодный свет люминисцентных потолочных ламп больно резанул Киряк по глазам, заставив на миг зажмуриться. Когда же она вновь их открыла, молодого криминалиста в лаборантской уже не было.

Обнаружила она его в соседней комнате, стоящим в ожидании ее около письменного стола.

Галантно придвинув в ее сторону один из стоящих стульев, он любезно предложил гостье присесть.

– Располагайтесь, пожалуйста. Я весь в вашем распоряжении. Что конкретно вы хотели бы от меня узнать?

Эта уверенность, с которой он действовал, и тон, каким это было сказано, настолько контрастировали с его неформальным видом, что чуть не застали Киряк врасплох. Ей тут же вспомнились слова Иванова про своеобразие своего нового сотрудника.

«Это еще мягко сказано…», – усмехнулась она.

Словно уловив ход ее мыслей, Галушка решил действовать на опережение.

– Олеся Сергеевна, вы, пожалуйста, не обращайте внимания на мой внешний вид. Это обманчивое представление. Я до глубины души обожаю криминалистику, но, к моему большому сожалению, терпеть не могу форменной одежды. Это еще с армии пошло… – уточнил он. – К тому же я дипломированный психолог, а это уже почти диагноз. Хуже только у психиатров.

И он непринужденно расхохотался.

– Но на дежурстве, на места преступлений в составе следственно-оперативной группы я выезжаю в другой одежде. Ну или почти в другой… – уже серьезным тоном добавил он.

– А откуда вы знаете, кто я такая? – поинтересовалась Киряк, приятно удивленная осведомленности молодого эксперта.

– Как бы вам сказать… Дело в том, что я по натуре весьма педантичен. И как только меня взяли в штат экспертно-криминалистического отдела, то первым делом я выяснил, с кем мне придется взаимодействовать в будущем. Для этого я составил список сотрудников всех отделов управления внутренних дел. Для меня как психолога по образованию очень важно с первых дней наладить правильные рабочие отношения с коллегами по службе…

Впервые за много лет опытная сыщица была несколько сбита с толку. За время службы в уголовном розыске она повидала немало типажей сотрудников внутренних дел. Были среди них и простаки, и добряки, и хитрецы, и беспринципные типы, и даже откровенные негодяи. Были, в конце концов, откровенные бездельники, и даже алчные и корыстные «оборотни в погонах». Но вот такого продумана, пусть и сотрудника экспертно-криминалистического отдела, ей пока встречать не приходилось.

Решив присмотреться к сей неординарной личности повнимательней, Киряк пошла самым простым путем: она сделала вид, что поверила всем его словам.

– Что ж, Ян Алексеевич, тогда сразу перейдем к нашему делу. И первый вопрос, который меня интересует, это…




Глава 10


Беседа затянулась надолго, поскольку оказалась крайне любопытной и познавательной. Несмотря на молодой возраст, Ян оказался на редкость эрудированным и приятным в общении собеседником. Он умел не только внимательно слушать, но и быстро давал емкий исчерпывающий ответ на любой вопрос, чем порой вводил Киряк в замешательство.

Помимо воли у нее складывалось впечатление, что перед ней сидит не новоиспеченный эксперт-криминалист, а убеленный сединами интеллектуал профессорско-преподавательского состава какого-то вуза. Чего только стоили его на познания в таком второстепенном для следствия вопросе, как астрология.

– Олеся Сергеевна, а вы уже прочли книжку, обнаруженную на местах убийств? – неожиданно поинтересовался Галушка.

– Нет, – честно призналась Киряк. – Я только сегодня официально прикомандирована к этому расследованию. Даже с материалами дела еще не успела ознакомиться. А почему вы об этом спрашиваете? Вы сами читали?

–Да, конечно. Пока книга находилась на дактилоскопической экспертизе, я ее быстренько проштудировал, – словно само собой разумеющееся, небрежно бросил в ответ Галушка. – На самом деле там нет ничего особо интересного. Автор – дилетант. Она рассчитана на таких же неучей, как убитые старухи. У меня даже сложилось впечатление, что ее написал не вполне психически здоровый человек. Уж поверьте мне как психологу. Ну что это такое?.. Повсюду звучит одна и та же мысль, что особая миссия в жизни человечества принадлежит Змееносцу, как знаку Верхнего зодиака. Мол он является мостиком, соединяющим в единое целое оба зодиакальных круга. А для того, чтобы его душе завершить полный круг перерождений и перейти на новый уровень сознания, Змееносцу необходимо собрать вместе души двенадцати знаков Нижнего зодиака.

Ян явно вошел в раж, отчего на его бледных щеках заиграл румянец.

– В общем, чушь несусветная… А ведь Авестийская астрологическая школа намного глубже и мудрее подобной писанины. Это вам, простите, не китайская и не индийская, а уж тем более не западная астрология. Зороастрийцы – древняя культура.

На этих словах он многозначительно замолчал и заглянул Киряк в глаза, словно все, только что сказанное, могло иметь большое значение.

– Простите, но вот с астрологией я не дружу, – чуть вздохнув, ответила Киряк, которой подобные вещи всегда давались с большим трудом. – Для меня это где-то там, далеко…

Она махнула рукой в сторону окна.

– Я сторонник мотивов и улик. Вы уж мне тогда поясните, раз уж разбираетесь в этом вопросе… А что, бывает Верхний и Нижний зодиак?

Вопрос она задала скорее по инерции, поскольку на самом деле не помнила даже обычный порядок зодиакального круга и всех его элементов. По своей природе будучи убежденной материалисткой она была абсолютно не склонна к мистицизму. Да и к подобной литературе всегда относилась крайне скептически, уделяя внимание исключительно чтению книг профессиональной направленности.

– Что ж, с удовольствием поясню. Хотя, моя родная сестричка могла бы это сделать куда лучше… – на этих словах Галушка широко улыбнулся, сверкнув идеальной белозубой улыбкой. – Только у меня к вам одна просьба. Все, что я сейчас расскажу, вы сразу же не отвергайте. Просто послушайте… Хорошо?

Он с интересом взглянул ей в глаза. Где-то в глубине его ярко-зеленых «кошачьих» глаз на миг заплясали озорные чертики. Однако, как быстро они появились, так же скоро и исчезли. Выражение лица молодого мужчины за секунду приняло спокойный и невозмутимый вид.

– Я убежден, что астрологию как науку нужно не отвергать, а пристально изучать и искать ей практическое применение. В том числе и в работе эксперта-криминалиста… Приведу простой пример. Всем известно, что Луна – это спутник Земли. Однако ее гравитация действует не только на приливы и отливы, но и на все живое на нашей планете. Зачем ходить далеко за примером?.. Вот, допустим, женщина. Уже доказано, что ее гормональный цикл напрямую связан с Луной. Хотим мы того или нет, но в среднем менструальный цикл равен двадцати девяти с половиной суткам, что составляет ровно один лунный цикл – от новолуния до следующего новолуния. В случае, если организм женщины полностью синхронизирован с ритмами Луны, то у нее за этот период не только изменится уровень половых гормонов – концентрация которых плавно увеличится на растущую фазу, достигнув апогея в полнолуние – но и произойдет созревание яйцеклетки. Овуляция в идеале случается за несколько дней до полнолуния, чтобы к моменту полной луны яйцеклетка была готова к оплодотворению. В случае, если зачатия не происходит, то на убывающую лунную фазу происходит ее инволюция: уровень половых гормонов снижается, и за несколько дней до новолуния наступает менструация.

Это было сказано таким ровным, бесстрастным, менторским тоном, что на миг Олеся Сергеевна невольно залюбовалась актерским талантом молодого эксперта.

– Или вот другой пример, уже более близкий к нашей с вами работе. По данным милицейской статистики мы хорошо знаем, что в периоды полнолуний количество преступлений, связанных с насилием над личностью, резко возрастает. Авторитетные ученые-исследователи связывают это с тем, что у людей с нездоровой психикой, да и просто у психически неуравновешенных граждан, в этот период намного чаще происходит «срыв адаптации» или, говоря простым языком, обострение душевных заболеваний. Как видите, и тут имеется связь с Луной. И как, скажите, после всего этого нам предвзято относиться к астрологии и не считать ее наукой? Разве не стоит хотя бы ради подобных феноменов чуть более подробно изучать статистически значимые причинно-следственные лунные связи? – Галушка повернулся к Киряк и театрально приподнял бровь.

«Хитрец, однако… К тому же, вне всяких сомнений, умный хитрец, – заключила она, уже не слушая, что ей еще рассказывает галушка. – Да, руководство верно заметило. Он определенно может нам пригодиться в предстоящем расследовании».

– А вот что касается моего странного танца, свидетелем которого вы случайно стали, то опять же, как и астрология, это влияние моей ненаглядной сестрички.

Тем временем Ян уже перешел на другую тему.

– Она ведь не только астролог, но и музыкант. Да и меня на многих современных исполнителей подсадила, – непринужденно произнес он, указывая рукой на свою футболку. – Кстати, прошу познакомиться, если не знаете, кто это. Курт Кобейн, группа «Нирвана». Один из моих самых любимых исполнителей. И именно его песни я слушал в плеере, когда вы меня застали в фотолаборатории.

Он выжидающе замолчал, а Киряк тем временем с интересом разглядывала его футболку.

– Ну, вот и хорошо, – беззаботно ответил за нее Галушка, расценив молчание за знак понимания. – Кстати, насчет преступника у меня есть одна интересная версия…

– И что же вы считаете? – наконец, подала голос сыщица. – Кто, по-вашему, преступник?

– Прямо сходу, я, конечно, не скажу, – посерьезнел эксперт. – Но, рискну предположить, что автор книги как-то с ним связан. Я даже подозреваю… правда, я еще только начал об этом размышлять…

Галушка замялся и впервые за время беседы выглядел озадаченным.

– Дело в том, что мое внимание привлекли даты убийств. Это двадцать четвертое число. А теперь давайте последуем законам астрологии. Двадцать четвертое июня – это Рак, стихия Вода. Двадцать четвертое июля – это Лев, стихия Огонь. А двадцать четвертое августа – Дева, стихия Земля. А теперь – вишенка на торте! – глаза Галушки озорно блеснули. – Первая жертва – захлебнулась в реке. Вот вам и стихия Вода. Вторая – угорела в бане в результате пожара. Привет, стихия Огонь. Ну а третья свалилась в траншею и сломала себе шею. Так и хочется сказать: «Земля забрала ее к себе». Вы не находите, что это что-то напоминает?.. Некий план действий, серию?..

Киряк призадумалась.





Конец ознакомительного фрагмента. Получить полную версию книги.


Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/vladimir-evmenov/znak-zodiaka-zmeenosec-67039323/chitat-onlayn/) на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.



Если текст книги отсутствует, перейдите по ссылке

Возможные причины отсутствия книги:
1. Книга снята с продаж по просьбе правообладателя
2. Книга ещё не поступила в продажу и пока недоступна для чтения